Бедствие века. Коммунизм, нацизм и уникальность Катастрофы - [4]

* * *

Итак, к середине 60-х годов ужасы века — нацизм и коммунизм — оба находились под обвинением. Но в одном ли и том же их обвиняли? Этот вопрос подлежит обсуждению, которое последует дальше.

Я разделил вопрос на несколько сегментов, что не слишком удобно, потому что из-за разрезов можно потерять из виду единство объекта. Я буду вести исследование под углом уничтожения, разрушения. Действительно, от нацизма и коммунизма осталось лишь то, что им сопротивлялось, например «диссидентская» литература. Остальное — сплошные развалины, нуждающиеся в разборке и расчистке. Разрушение материальное: живые люди превращены в трупы. Нравственное: честные и разумные души стали преступными, безумными, глупыми. Политическое: общество было вырвано из своих форм, переплавлено в соответствии с идеологическим проектом. Затем, оставив исторический анализ, надо будет возобновить то же расследование с точки зрения философии и богословия. Наконец, я вернусь к теме моей речи в Академии и опишу работу памяти. Заключение — это вопрос об уникальности Катастрофы.

Глава первая ФИЗИЧЕСКОЕ УНИЧТОЖЕНИЕ

Шесть названий

Прежде чем сопоставлять коммунистический и нацистский о»: та, следует произнести шесть слов: Освенцим, Белжец, Хелмно, Майданек, Собибор, Треблинка. Это шесть центров уничтожения евреев в «промышленных» масштабах. Типичная последовательность действий была такова: этап; селекция на выходе из вагонов; татуировка; немедленная отправка женщин, детей и нетрудоспособных в газовые камеры или могильные рвы. Такой последовательности, насколько мне известно, не встречалось в коммунистическом мире. Эти шесть названий нельзя произнести без того, чтобы на память не пришли документы, свидетельства, исследования, медитации, молитвы — попытки передать непередаваемое. Отталкиваясь именно от этою абсолюта, осмелюсь сказать метафорически от этого абсолютного нуля, взятого как предел любых прежде существовавших мерок, можно попытаться оцепить физическое уничтожение, производившееся коммунистическим строем.

Рауль Хилберг — автор широко документированного, тщательного, выверенного итогового труда под заглавием «Уничтожение европейских евреев» (Raul Hilberg. The destruction of the European Jews. Revised and definitive ed., 1985. Французский перевод: La Destruction des Juifs d'Europe. Paris, Fayard, 1988. Переиздано в серии Folio Histoire, 1995). Ему так же, как и Примо Леви, оказалось очень трудно найти издателя, и книгу он опубликовал только в 1985 году. Столь же надежного и подробного труда о коммунистическом уничтожении не существует и, видимо, еще долго не появится. У Хилберга я заимствую общий план.

Уничтожение европейских евреев, по Хилбергу, производилось в пять этапов;

— экспроприация;

— выявление и собирание;

— истребительные рейды;

— депортация (отправка в лагеря);

— центры массового уничтожения.

Следуя этой канве, констатируешь, что коммунистическое уничтожение включает четыре первых этана, хотя и с вариациями, обусловленными его природой и основным замыслом. В коммунистической практике отсутствует пятый этап, но прибавлены два, в которых нацизм не нуждался: смертные приговоры и голод.

Экспроприация

Экспроприация — первая мера коммунистической власти. Одна из основополагающих идей коммунизма состоит в том, что частная собственность — корень социального зла. А значит, немедленно производится экспроприация «средств производства» Но надо вырвать с корнем из сознания народа идею собственности как таковую и полностью подчинить em новой власти — из этого логически вытекает экспроприация жилищ, банковских счетов, земли, скота. У людей не остается почти ничего своего, кроме одежды и мебели.

В коммунистических странах всегда существуют богатые, но нельзя сказать, чтобы они были собственниками. Это или «нелегальные» обладатели редких благ, или особы привилегированные, располагающие льготами в награду за политическую благонадежность и благодаря месту, которое они занимают в системе. Право, будучи связанным с частной собственностью, мгновенно исчезает, остается только «юридическое» оформление решений партии. В нацистской Германии вначале экспроприировали и ставили вне закона только евреев. За «арийцами» сохранялись право и собственность, по ужатые, остаточные и самой логикой системы предназначенные к полному исчезновению.

Выявление и собирание

Слежка и выявление производятся при коммунистическом строе не так, как при нацистском. Для нацизма само физическое существование каждого еврея было своего рода индивидуальным очагом заразы. Следовательно, их надо было выискивать, как это делается при дератизации или дезинсекции, повсюду, во всех уголках, где они могли таиться, — на выполнение этой задачи режим тратил силы, выделял деньги и кадры. Перед коммунизмом вставала задача большего размаха, ибо у нее не было ни строгого определения, ни ясных очертаний. В нее входила ликвидация «врагов социализма», «врагов народа» В первую очередь следовало обезвредить врага, обозначенного заранее, врага по определению: богатых, «буржуев», «помещиков и фабрикантов», зажиточных крестьян и т. н. Затем наступала очередь тех, кто мог питать враждебные чувства, «уклоняться» или проявлять безразличие. Такие могли быть обнаружены в среде «пролетариата», крестьян — «середняков» и «бедняков», «трудовой» интеллигенции. Их находили и в партии, армии, органах.