Базар житейской суеты. Часть 3 - [18]

— Извните, сэръ, сказалъ онь, — я долженъ видѣться съ вами. У меня есть порученіе къ вамъ.

— Отъ этой женщины? гордо спросилъ Осборнъ.

— Нѣтъ, сэръ, отъ вашего сына.

Мистеръ Осборнъ отпрянулъ въ уголъ коляски. Доббинъ поскакалъ сзади, не говоря болѣе ни слова до тѣхъ поръ, пока экипажъ остановился у подъѣзда гостинницы Парка. Тутъ онъ послѣдовалъ за старикомъ въ ето нумеръ. Джорджъ часто бывалъ въ этихъ комнатахъ, такъ-какъ здѣсь квартировали мистеръ и мистриссъ Кроли впродолженіе ихъ пребыванія въ бельгійской столицѣ.

— Что вамъ угодно, капитанъ Доббинъ… Ахъ нѣтъ, прошу извинить, майорь Доббинъ, потому-что съ тѣхъ поръ, какъ лучшіе люди умерли, вы заняли ихъ мѣста и щеголяете въ ихъ шляпахъ, какъ вороны въ павлиньихъ перьяхъ, смѣю сказать… что вамъ угодно, майоръ Доббинъ? спросилъ мдстеръ Осборнъ саркастическимъ тономъ.

— Лучшіе люди умерли, ваша правда, сэръ, подтвердилъ Доббинъ, — и я пришелъ говорить съ. вами объ одномъ изъ этихъ лучшихъ людей.

— Въ такомъ случаѣ, сэръ, не угодно ли вамъ безъ обиняковъ приступить къ дѣлу, сказалъ Осборнъ, бросая суровый взглядъ на своего незванаго гостя.

— Я стою передъ вами, какъ другъ вашего сына, продолжалъ майоръ, — и какъ исполнитель его воли. Онъ составилъ свое завѣщаніе передъ выступленіемъ въ походъ. Извѣстно ли вамъ, сэръ, какъ ограничены были его средства, и въ какомъ стѣсненномъ положеніи находится теперь его вдова?

— Я не знаю его вдовы, сэръ, отвѣчалъ Осборнъ. Пусть она воротится назадъ къ своему отцу, если ей угодно.

Но джентльменъ, къ которому обращены были эти слова, рѣшился быть упрямымъ до самаго нельзя, и продолжалъ, пропустивъ мимо ушей замѣчаніе Осборна.

— Извѣстно ли вамъ, сэръ, критическое положеніе мистриссъ Джорджъ? Ея жизнь и разумъ едва не сокрушились отъ удара, который обрушился надъ ея головой, и еще мы не знаемъ навѣрное, оправится ли она отъ этого удара. Есть одна только надежда на ея выздоровленіе, и о ней то собственно пришелъ я говорить съ вами. Мистриссъ Джорджъ скоро должна быть матерью. Падетъ ли оскорбленіе родителя на голову его дитяти, или напротивъ, вы простите младенца, изъ уваженія къ памяти его отца?

Въ отвѣтъ на это, мистеръ Осборнъ-старшій разразился рапсодіей самохвальства и упрековъ. Съ одной стороны, онъ вполнѣ оправдывалъ свои поступки передъ судомъ своей собственной совѣсти; съ другой — преувеличивалъ непокорность Джорджа. Нѣтъ во всей Англіи отца, столько великодушнаго къ своему сыну и едва-ли найдется сынъ, столько гордый и упорный, какъ Джорджъ. Онъ даже передъ смертью не счелъ нужнымъ признаться откровенно въ своей винѣ. Пусть же теперь, за могилой, беретъ онъ на себя послѣдствія своей безпорядочной жизни.

— Что-жь касается до меня, майоръ Доббинъ, я былъ всегда и надѣюсь быть впередъ господиномъ своего слова, продолжалъ мистеръ Осборнъ, сопровождая свою рѣчь патетическимъ жестомъ. Я поклялся, что эта женщина никогда не будетъ моей дочерью, и вы можете быть увѣрены, что никакія побужденія не заставятъ меня, на старости лѣтъ, быть нарушителемъ своей клятвы. Можете сказать это Амеліи, если вамъ угодно, и вмѣстѣ съ тѣмъ, прошу васъ, майоръ Добоинъ, избавить меня разъ навсегда отъ своихъ визитовъ.

Итакъ, не было съ этой стороны ни малѣйшей надежды. Вдова должна жить своимъ крошечнымъ пансіономъ, и тѣми деньгами, которыя вздумаетъ предложить ей Джозъ.

«Говорить ли объ этомъ мистриссъ Эмми? съ горестью думалъ майоръ Доббинъ. Незачѣмъ, да и не стоитъ: она не пойметъ, и не будетъ слушать.»

Всамомъ дѣлѣ, мысли бѣдной женщины еще ни разу не обращались на этотъ пунктъ, и подавленная своей горестью, она равнодушно смотрѣла на все, что происходило вокругъ нея. Добро и зло, ненависть и дружба, не имѣли никакого значенія въ ея глазахъ. Ласки и добрые совѣты она выслушивала безсознательно; погруженная въ свсяо вѣчную печаль.

* * *

Вообразите, что послѣ этихъ переговоровъ прошло мѣсяцевъ двѣнадцать въ жизни нашей бѣдной Амеліи. Первую половину этого времени она провела въ такой ужасной и, повидимому, неисцѣлимой тоскѣ, что мы, имѣвшіе случай наблюдать и описывать движенія этого слабаго и нѣжнаго созданія, должны были отступать нѣсколько разъ при видѣ жестокой скорби, способной облить кровью всякое чувствительное сердце. Молча обойдите безпомощное ложе страждущей вдовы. Осторожнѣе заприте дверь завѣшанной колнаты, гдѣ она лежитъ, подражая, въ этомъ отношеніи, сострадательнымъ особамъ, которыя ухаживали за ней въ первые мѣсяцы ея болѣзни.

Небо, наконецъ, умилосердилось надъ несчастной. Пришелъ день, исполненный тревожныхъ ожиданій, надежды, страха, изумленія — день, когда бѣдная вдова прижала къ своей груди младенца съ глазами Джорджа, малютку-мальчика; прекраснаго какъ ангелъ Божій. Съ какимъ отраднымъ изумленіемъ она услышала первый крикъ дитяти! Какъ она плакала и смѣялась; и съ какою быстротою въ сердцѣ ея снова пробудились и надежда, и любовь, когда младенецъ пріютился у ея материнской груди! Амелія была спасена. Доктора, опасавшіеся за ея жизнь и разсудокъ, съ нетерпѣніемъ ждали этого кризиса, чтобъ промзнести свой окончательный приговоръ относительно ея жизни или смерти. Взоры мистриссъ Эмми снова залучезарились искрами разумнаго сознанія, и съ благодарностью обратились на окружающихъ особъ. Эта минута служила достойнымъ вознагражденіемъ за ихъ продолжительныя опасенія и тревоги.