Базар, вокзал, милиция - [12]

С нормальными агентами, избегающими казенных учреждений складывались совсем другие отношения. Теми же приказами МВД, кстати, были запрещены строжайше встречи с агентурой в служебном кабинете. Исключительно на конспиративных квартирах. Каждый сотрудник обязан был сам позаботиться об этом, рызыскать такую квартиру, договориться с хозином, оформить его как содержателя конспиративной квартиры и вот там только и проводить встречи со своими "добровольными" помощниками. Эти же приказы регламентировали этику взаимоотношений с агентурой, которые на взгляд разработчиков должны были устанавливать приличную дистанцию между нами, никак не выходящую за рамки сугубо деловых отношений. В этой механической заданности кроется вся слабость любых приказов, правил и инструкций. Нельзя, невозможно уложить жизнь в рамки как невозможно уложить кирпич в футляр для очков.

Агент "Отто" достался мне по наследству вместе с остальными. Передавал их мне на связь старый опер, к которому все обращались - Савватеич, уже уволенный на пенсию, но являвшийся на службу регулярно как и прежде по просьбе руководства отдела. Он должен был передать не только агентуру молодому сотруднику, но и свой бесценный опыт.

Старик он был неразговорчивый, невозмутимый и держал себя с ветеранским достоинством.

- Значит, так! - он вытащил из сейфа и сложил стопкой папки с личными делами агентов, - Мне надо передать тебе на связь всех этих гондонов. Семнадцать всего. Передам я тебе половину.

В этом месте Савватеич умолк, вытащил пачку "Примы", грубо надорванную словно это были штаны, наказанные колючей проволокой и закурил. Он вручил мне паузу как шахматный ход и мне следовало задать вопрос - "Почему"? Но я тоже закурил и не произнес ни слова.

- Вторая половина - мертвяки! - сказал тогда он, - От них тебе придется избавиться, но постепенно.

- Вы хотите сказать, что они на кладбище? - не выдержал я.

- Может быть кто-то из них уже и там... Может быть... Но не обязательно! Мертвяки - это мертвые души как у Гоголя...

- А какой в этом смысл? - мне начинало казаться, что старик решил разыграть меня как новичка.

- Как какой? Это плановый показатель! Мы живем в стране, где в отличие от стихийного западного развития все предусмотрено и учтено. Плановая система распространяется на все виды деятельности без исключений. Ты, к примеру, обязан выдать десять- пятнадцать палок в квартал, учти это!

"Кинуть палку" - это я хорошо знал, но выдавать...? Ветеранская опытность Савватеича будто поправилась на пять санаторных кило и сыто посматривала на "зеленого доходягу", прибывшего на лечение.

- Не о тех палках думаешь...

"Вот Пронин лысый", - подумал я и уставился на него в ожидании.

- Палка - это уголовное дело. Понял? Ты должен вскрывать десять-пятнадцать преступлений в квартал. Это такая средняя норма. За это же время необходимо сделать одну вербовку и одного агента можешь отправить в архив.

- Понятно! А мертвяки откуда?

- Для плана. У каждого опера на связи должно быть пятнадцать-двадцать агентов. А где взять столько Штирлицов? Вот и вербуешь того, кто под рукой, Савватеич передвинул в мою сторону темно-коричневую папку, - Посмотри! От этого избавишься в первую очередь. Лет восемь тому назад он пригодился в одном деле, а потом превратился в натуральный балласт. Является на встречу и спрашивает у меня:"Что нового"? Говорю ему:"Сын школу закончил. А у тебя новости для меня есть"? Сообщает радостно:"Теща в Ярославле померла". И в таком духе каждый раз. Но для галочки нужен!

Передавал агентов мне Савватеич прямо в служебном кабинете. Словно никогда не читал секретных приказов. Звонил агенту на дом и вызывал как обыкновенного свидетеля.

- А как же конспирация? - спросил я, настроенный следовать всем указаниям руководства.

Савватеич посмотрел на меня с сожаленьем и только рукой махнул. Ничего не сказал.

Агентом "Отто" оказался мурлатый неунывающий парень чуть постарше меня.

- Вы тут знакомьтесь, а я пойду - дела! - Савватеич подмигнул нам и ушел.

- Слушай, Андрей, я вообщем-то ментуру не люблю. Если хочешь со мной действительно познакомиться, то давай лучше уйдем отсюда.

Откровенный парень, однако... "Признание в любви" я пропустил мимо ушей.

- И куда мы двинемся? - Конспиративной квартирой тогда я еще не успел обзавестись.

- В кабак, конечно!

Я вспомнил об инструкциях, посмотрел в шальные глаза "Отто" и не сумел выстроить преграду между нами. К слову сказать, и позже я этому научиться не смог. Не смог видеть неодушевленный целевой объект как учили приказы в живом человеческом дыхании и меняющемся выражении лица. Люди с исковерканной судьбой приманивали меня и вызывали сочувствие.

- Ты чего это с Данилевичем беседовал как с приятелем? Он же преступник! выговаривал как-то Гриша, - А ты - офицер Советской милиции.

Не ощущал я себя офицером Советской милиции настолько, чтоб перестать замечать человеческое в преступнике...

Конечно, можно было забуриться в какой-нибудь укромный ресторанчик на окраине Риги, но мы вопреки всякой логике потащились в самое неподходящее место - в ресторан гостиницы "Латвия". Это все равно, что встать в витрину!