База икс - [5]

– Да щас я! – попробовал отмахнуться тот, но не тут-то было.

– Пошли! – настойчиво потребовал мой второй снайпер, и Илюха, тяжко вздохнув, был вынужден повиноваться.

Ляпина по трезвому рассуждению я решил поставить не в тыл, а в головной разведывательный дозор, на место Юдина, а Юдина, о чем я уже упоминал, как раз в тыл. Тыловая тройка как-никак за глазами, и когда там привыкшие друг к другу ребята, мне как-то спокойнее. Теперь у меня боевой порядок распределился следующим образом: первый – рядовой Прищепа, про него я уже тоже говорил. Второй, значит, Гриша Ляпин. Третий – пулеметчик рядовой Тушин, имя все время из головы вылетает – Тушин и Тушин; вот и сейчас вылетело, ладно, бог с ним, с именем! Тушин мне сперва слабоват для «ПКМ» показался – впрочем, так оно и было; но потом втянулся, прет, как вол. Следом за ним иду я, и на это у меня имеется сразу несколько причин, объективных и субъективных. Хотя среди наших четвертое место в боевом порядке считается несчастливым. Но мне ли заморачиваться по этому поводу? Я считаю по-другому. Итак, почему я хожу четвертым: во-первых, у меня в группе до этого БЗ внутригрупповой связи не было (на это боевое задание дали – сподобились, у того же Гуревича отобрали; бедный Игорек!) и управлять головняком было сподручнее; во-вторых, противник прекрасно знает, где обычно идет командир спецназовской группы, так что я заодно и о своей заднице забочусь. Я вообще о ней не забываю: хожу в обычном маскхалате (когда тепло); когда похолоднее, как сейчас, – в обычной «горке», ничем не отличаясь от рядовых разведчиков. Разве что кепка набекрень для удобства (козырек так меньше мешает). Так вот, сразу же за мной топает разведчик-пулеметчик Юрка Калинин, следом один из радистов – первый номер Костик Каретников, потом Артем Баранов – автоматчик с «АКМС»; следом снова радист – контрактник Ромка Гришин, и крайний в тройке Калинина рядовой Николай Вячин с «АКМС» с бесшумником. Дальше уже тройка Кудинова: собственно, сам Аркадий – он снайпер, за ним рядовой Сергей Чаврин с «ПКМ», и следом разведчик-автоматчик Николай Батура с «АК-74М». А дальше уже тыловая тройка пошла. Теперь там Илья Юдин – разведчик-автоматчик, следом Алексей Гаврилюк, как я уже упоминал, снайпер и по совместительству мой заштатный алкоголик, впрочем, последнее время он держится, и в замыкании пулеметчик Эдик Довыденко – рядовой с «РПК». Вот и вся группа – четырнадцать человек, я пятнадцатый. Никого не забыл? Ах да, с нами еще этот типок пойдет. Определю его куда-нибудь подальше от себя, к тылу поближе, чтобы глаза не мозолил. Во вторую тройку ядра поставлю и буду спать спокойно.

Все, хватит болтать, пора дело делать, то бишь рюкзачком заниматься. Вперед – и с песней…

Минеральную воду принесли к тому моменту, когда я, отвязав от спинки кровати рюкзак, уложил в него содержимое первого пайка. Все, кроме тушенки. Не идет она почему-то у меня последние три месяца, и все тут. Может быть, оттого, что лето – начало осени, жара; может, почему еще, не знаю. Это, как говорится, вопрос к докторам. Ну, под настроение иногда могу сожрать баночку – и опять перерыв дней на семь-десять. Так что на БЗ предпочитаю брать кашу, рыбу, паштеты, фарши (в зависимости от того, какой у пайка номер) и галеты, их обычно беру с запасом. Воды прихватываю две-три баклажки, но пью, в общем-то, мало и в принципе могу растянуть их и на трое, и на пятеро суток. Хотя когда вода поблизости, всегда напиваюсь от души – чтобы в животе булькало.

– Сергей! – раздался голос ротного – майора Фадеева.

– Аутиньки, – отозвался я, даже не порываясь выглянуть из палатки. Услышит – подойдет. Если я ему требуюсь вне ее пределов, позовет еще раз. Благо у нас тут все по-простому, без чинопочитания – по именам, но по службе главенство ротного признают все, как говорится, несмотря на возраст и былые заслуги. Ведь, в конце концов, ответственность за нас лежит на нем. – Вадим, я здесь!

– Сергей! – Фадеев заглянул в палатку и несколько раз моргнул, привыкая к скудному освещению. – Новая вводная. – Я насторожился. – Берешь с собой десять кэгэ тротила.

– За каким??? – Немая сцена.

– А хрен его знает, даже ни чих-пых… – Он со скорбным видом развел руками.

– А хоть с районом разведки поконкретней определились? – Такого «Решения», как сегодня, я еще никогда не принимал. Подписал распечатанный лист карты и отдал своему оперативному офицеру. Типа потом нарисуешь.

– Не-а. – Уж больно легкомысленный ответ, словно ему самому неинтересно, вокруг чего вся эта суета. А может, и неинтересно, былой опыт нашептывал и подсказывал: чем грандиозней замысел, тем никчемней результат. Дай бог, чтобы он оказался прав.

– Полный абзац, блин: пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что! – Что ж, остается только вслед за командиром разводить руками.

– Ты не прав! – возразил мне Вадим и, пнув носком ботинка лежавший подле буржуйки цинк, рявкнул: – Истопник!

По ночам было уже довольно холодно, и бойцы по очереди дежурили около топившихся дровами буржуек, а жрали они дрова немилосердно и требовали хорошей пилы и времени. (Это тебе не афганские «палариусы», «работавшие» на керосине или солярке.)