База икс - [13]

Рядовой Гаврилюк

Но выстрел не грянул. В последний момент Алексей все же удержался от соблазна одним движением пальца устранить опасность, исходившую от застывшего в неподвижности бандита. Команды не было, значит, надо было лежать и, надеясь на лучшее, не двигаться.

«А вдруг наши уже ушли?» На мгновение появившаяся мысль тут же исчезла, он же видел вернувшегося назад Эдика, значит, и командир где-то рядом. Может, потому и не стреляют, что ждут, когда подтянется вся остальная банда?

А «чехи» находились уже совсем близко. Вот уже первый из них, идя по центру вершины, оказался настолько в стороне, что вышел из поля зрения оптического прибора. Теперь, чтобы взять его на «мушку», следовало довернуть оружие. Довернуть – значит пошевелиться всем телом. Пошевелиться… Алексей не стал продолжать рассуждения. Он просто перенацелил винтовку на идущего вторым, а первый уже был совсем рядом, в двадцати метрах, на уровне плеча. Гаврилюк слышал его шаги, его приглушенное дыхание. Сам же он вжался в приклад и почти перестал дышать. Он понимал, что если впередиидущий его заметит, то ему даже не успеть увидеть, как тот вскинет автомат. Но ведь где-то совсем близко свои, они не дадут, они прикроют. А выстрелов все нет. Вот и второй вышел из зоны поражения, – прицел сместился на третьего, а где-то там, в глубине растущего на хребте леса, мелькнула фигура пятого…

Подполковник Трясунов

Телефон зазвонил, когда Трясунов, вернувшись из автопарка (куда он ходил проверить, как идут дела по ремонту одного из БТР), только вошел в командирскую палатку.

– Слушаю, подполковник Трясунов, – привычно отозвался он и устало плюхнулся в стоявшее подле стола кресло.

– Товарищ подполковник! – Держа трубку у самого рта и докладывая комбату, старший прапорщик Косыгин даже привстал. – Из Ханкалы к нам вылетела какая-то прокурорская проверка.

– Ну и? – Командир отряда пребывал не в духе.

– Приказано встретить.

– По поводу? – снова спросил комбат, имея в виду причину, по которой к ним в отряд едут прокурорские деятели.

– Никаких указаний не было, – отвечая, Косыгин виновато отвел левую руку в сторону. Будто собеседник мог видеть его действия.

– Хорошо, встретим! – заверил дежурного Трясунов и положил трубку на рычаг. Вольно или невольно, а мысли подполковника закружились вокруг прибывающей проверки. Проанализировав состояние дел в отряде, комбат пришел к выводу, что причин подобного внимания он не знает. Значит, было что-то ему не ведомое, и это привыкшему быть в курсе событий подполковнику очень не понравилось…

А получасом позже пришло еще одно указание относительно прибывающей проверочной группы.

Старший прапорщик Ефимов

По мере приближения бандитского квартета напряжение нарастало. Я очень давно не чувствовал себя столь неуверенным. Привыкнув к необходимости действовать, сейчас, когда вся моя задача заключалась именно в бездействии, все мое внутреннее естество, протестуя против подобного и одновременно страшась его, сжалось в томительном ожидании в клубок.

«Чехи» шли по самой вершине хребта. Нагло, открыто, уверенные, что опасности здесь нет и быть не может. Лишь изредка шедший впереди бандит останавливался и прислушивался к жившему своей жизнью лесу, а может, просто ждал, когда подтянутся остальные?

Нас разделяли только реденькие ветки шиповника и тридцать метров практически открытого пространства. Нам, вжавшимся в землю, было слышно, как припечатываются к почве подошвы ботинок впередиидущего, как слегка поскрипывает «упряжь» идущего вторым, как остановился и, совершенно не думая о соблюдении тишины, высморкался третий. Именно он, проходя мимо наших позиций, замедлил шаг и пристально всмотрелся в переплетение ветвей укрывающего нас кустарника.

«Ну, гад, ну, ну же! – буквально взмолился я. – Вскинь, сволочь, автомат, только вскинь!» Ствол моего «калашникова» буквально упирался ему в ребра. Но бандит не остановился, не вскинул оружие, а пошел дальше, так и не получив свою порцию свинца.

Когда же спина четвертого, удаляясь, замелькала среди деревьев, а следом за ним потянулись пятый и шестой, я слегка задергался – заволновался. Когда мимо нас прошел пятнадцатый, а вереница идущих не заканчивалась, я крепко, очень крепко задумался и, уже сожалея о столь опрометчивом высказанном чуть раньше желании, хотел теперь только, «чтобы мы стали маленькими-маленькими», такими, чтобы нас не заметили, и чтобы, не дай бог, кто-нибудь из моих бойцов не пошевелился, не чихнул, не вздохнул, перемещая затекшую от неподвижности и напряжения ногу. Впрочем, в своих бойцах я был уверен, гораздо большие опасения вызывал у меня лежавший по левую руку фешник, но и с его стороны пока не прозвучало ни единого шороха.

Рядовой Прищепа

Сашка заметно нервничал. Не надо было быть великим стратегом, чтобы понять: ситуация, в которой они оказались, складывалась далеко не лучшим образом. Хорошо, если банда небольшая и оставшиеся с командиром ребята справятся своими силами, а если нет? Что тогда? Даже поддержать своих огнем будет практически невозможно. Разве что навесными выстрелами из подствольных гранатометов, и то половина «ВОГов», влетев в кроны деревьев, грозила разорваться над спинами спецназовцев, а не их противника.