Байки сталкера Бабая - [5]

Вот же, черт, вляпался в зыбун! Теперь чертыхаться можно сколько угодно, ни до слеги, ни до березки дотянуться я уже не могу. Чем больше я дергаюсь, тем ухожу глубже. Скинул с плеча автомат, оперся им в болотную тину — не шибко-то помогает, но всё же. Что делать? Молча потонуть или докричаться до военных, они где-то тут рядом. Я решил попробовать, может, удастся договориться с военными. Если уж на то пошло, тюрьма всё же лучше смерти.

— Эй, кто-нибудь, помогите! — начал я орать благим матом.

Туман скрадывает звуки, разве через него докричишься. Выстрелить из калаша то же не получится — дуло забито болотной тиной, ещё заклинит и разорвет ствол. А между тем я ушел в болото уже по пояс.

— Па-ма-ги-те!

— Эй, ты, чего тут орешь?

— Да, вот, понимаешь, угодил в зыбун. Думаю, может кто-нибудь услышит, — я стал озираться и увидел, только огромную серую собаку, сидящую на кочке возле той самой чахлой березки. А где же хозяин собаки?

— Ну, вот я услышал, тебе от этого легче? — я так понял, ответила собака. Слова у меня застряли в горле, от ужаса я замер с раскрытым ртом. Я сразу забыл, что тону в болоте, ведь передо мной сидела в обличье волка сама «нечистая сила».

— Что замолчал, сталкер? — спросила собака, не разевая пасти. Слова звучали прямо у меня в голове.

Оборотень, подумал я.

Я уперся левой рукой в калаш, от чего тот глубоко зарылся в тину, а правой выдернул из разгрузки нож. Волк фыркнул, мне показалось, что глаза его насмешливо заблестели. Я понял, что оборотень не собирается прыгать за мной в трясину. И сидя по пояс в болоте, глупо угрожать ему ножом. Я убрал нож в ножны, выдернул из тины свой автомат и снова в него уперся.

— Я не оборотень, я — волк. Просто я могу ментально общаться с людьми. Может быть, слышал обо мне?

— Слышал, слышал, Рваный рассказывал, называл тебя другом, Аявриком, — а про себя подумал, я не такой простачек как Рваный, меня этот оборотень не обманет. Скольких сталкеров он заманил к центру болота, соблазнив их россыпью артефактов. Ни один оттуда не ушел!

Волк вскочил на четыре лапы и злобно оскалился, — Никого я не заманивал, нечего соваться к моему логову! А не ушел никто потому, что я умный и читаю их глупенькие планы и мыслишки.

— Я не совался к твоему логову. Я просто шел мимо.

— Знаю, поэтому я с тобой и разговариваю, — волк успокоился и снова сел.

— Слушай, может, перекинешься в человека и поможешь вылезти из трясины. Посидели бы, поговорили.

— Вот ты, чудак-человек, я же говорю тебе, что я просто волк, а никакой не оборотень!

— Мне без разницы, оборотень ты или ментальный волк. Если ты такой умный, прояви смекалку и милосердие, придумай, как мне выбраться из трясины.

— Бабай, у вас у людей слишком много слов в лексиконе. У нас, у волков, понятия милосердие и слабоумие обозначаются одним словом.

Ни хрена ж себе лексикон у этих волков. А этот ещё и телепат, наверно уже успел ментально покопаться у меня в мозгах, знает мой ник.

— Почему ты меня назвал Бабаем?

— Я тоже слышал о тебе, ты — «Собачий принц». Нет, скорее так — «Собачий Барон». Это ты ходишь по зоне с собачьим охранением.

Что, правда, то, правда. Собаки меня обожают. Может, я пахну как то по-особенному? Как только собаки меня зачуют, так прекращают лаять, виляют хвостами, стараются лизать мне руки, всячески выразить мне свою преданность. Стоит мне выйти в зону, как за мной увязывается эскорт слепых псов, готовых по моему сигналу броситься на любого.

— Аяврик, насчет телепатии я, пожалуй, могу признать, а вот насчет ума, как, на мой взгляд, так собаки всё же умней волков.

Волк поднялся и начал грызть ствол березки. Я сначала подумал, что мне удалось его сильно разозлить. Я стал подбирать в голове ещё колкости. Что бы ещё такое ему сказать, что бы он прыгнул в болото ко мне. Умереть в короткой схватке с волком, всё же веселей чем медленно тонуть в болоте. Когда же надкушенный ствол березки переломился, и я смог ухватиться за её ветки, я понял что волк гораздо умнее, чем я думал. Если я выберусь на островок, то справится с таким матерым волком, будет ох, как не просто. А если в тумане прячется вся его стая, то у меня вообще никаких шансов.

Волк снова хмыкнул и сказал, — Счастливо оставаться, Бабай, — развернулся и стал удаляться в туман.

Мне стало за себя стыдно, и я крикнул вдогонку волку, — Спасибо, Аяврик!

Волк на ходу повернул голову, подмигнул мне и скрылся в тумане. В этот момент мне стало по-настоящему страшно! До жути страшно! Я ведь уже поверил, что выберусь живым с этого болота, и, что он просто волк, пусть даже и телепат. Я слышал, что в отличие от собак, волки не могут взглянуть назад через плечо. Такая уж у них конституция шейных позвонков. Этот — мог! Он конечно мутант, но не до такой же степени. Короче, оборотень прокололся по-полной!

Вы спрашиваете, почему волк-оборотень помог мне и даже позволил уйти со своего болота? Не знаю! Помог, возможно, потому, что мой запах, пока он не перекинулся человеком, действовал на него почти так же, как и на собак. Потому и отпустил. А может, потому, что он умный и телепат, ведь выбравшись на островок, я достал гранату, и так зажимая её в руке, с выдернутой чекой я и шел, пока не вышел с болота.