Байки о «Скорой» - [16]

Он — средний ребенок в социально неблагополучной семье. Родители пьют. Дети предоставлены сами себе, голодные, грязные. Но и им, выходит, порой счастье выпадает.

Князь

Года три назад я проходил очередной курс планового лечения у сосудистого хирурга. В палату, где я лежал, поступил молодой мужчина-таксист по фамилии Шахназаров с ножевыми ранами плеча с повреждением крупных сосудов. Совместное пребывание в палате с длительным лежанием под капельницами располагает к разговорам.

Я рассказал молодому человеку, что когда-то больше двадцати лет назад я был на вызове у мужчины с такой же фамилией. Молодой подвыпивший темпераментный кавказец, негодуя на что-то, засадил себе в живот длиннющий нож. Почему я запомнил его фамилию, ведь за прошедшие годы у меня было множество пациентов, в том числе немало и гораздо более тяжелых, фамилии которых давно забылись? Наверное, потому что во время оказания помощи он кричал, что он — последний наследный князь Нагорного Карабаха. Окружающаяся обстановка никак не вязалась с княжеским титулом. Словосочетание «Нагорный Карабах» мне в ту пору ни о чем не говорило, но звучало экзотично и врезалось в память, да и с князьями не каждый день приходится сталкиваться.

— Это мой отец! — смеясь, воскликнул мой сосед по палате, — Вот он придет меня проведать, убедитесь сами.

Седовласый мужчина с гордым орлиным профилем зашел к нам в палату.

— А, доктор. Барев дзес! — сказал он, приветливо улыбаясь, — Я тоже помню Вас все эти годы.

Кусок мяса

Во время прохождения курсов повышения квалификации в Ленинграде, я был свидетелем такого случая. Бригадой «скорой помощи» в больницу доставлена без сознания в тяжелом состоянии женщина, пострадавшая в автодорожном происшествии, с множественными повреждениями. В промежности у нее был обнаружен кусок мяса, который никуда не укладывался. Врачи ломали головы, к какой части тела он принадлежит. Недоразумение выяснилось, когда в вещах пострадавшей был обнаружен пропуск на мясокомбинат.

Чувство юмора

Работала на Центральной подстанции «скорой помощи» врач Снисаренко Инна Сергеевна. Интересная женщина и врач, вроде, грамотный, но с напрочь отсутствующим чувством юмора и любившая, как говорится, «качать права» по любому поводу и без него. На нагрудном кармашке халата были у нее аккуратно вышиты инициалы — СИС.

За что Андрюша Емельянов прозвал ее «Доктор СИСя».

Жила подстанция бурно, дружно и весело. Однажды на 23 февраля наша поэтесса Леночка Шевелева придумала каждому мужчине персональное поздравление в стихах.

Чтоб не ударить в грязь лицом, пришлось и мне алаверды к 8 марта придумывать стишки для каждой нашей женщины. А надо сказать, что мужчин у нас работало человек 20, а женщин — 70. В общем, задачка была не из легких. Тем более, что мне хотелось передать индивидуальную особенность каждой. И, кажется, удалось. Собрание мужчин стишки одобрило. Женщины остались довольны. Все … кроме Снисаренко. И стишки-то были безобидные:

Кто сторонник самый стойкий

Гласности и Перестройки,

Нигилистка, диссидентка?

Это доктор Снисаренко.

«Как! — вопила она на всю подстанцию, заливаясь краской, — Я — диссидентка? Диссиденты — враги государства, преступники, их сажают в тюрьму. Значит, вы хотите сказать, что я — преступница и меня нужно посадить в тюрьму? Как вы посмели при всех так меня оскорбить, да еще в Женский день! У меня муж — парторг Автохозяйства Горздравотдела! Я этого так не оставлю!»

Пришлось мне публично извиняться, говорить, что она мне очень симпатична, объяснять, что я не имел в виду ничего плохого, просто хотел подчеркнуть, что она у нас самая передовая, идущая в ногу со временем, что диссиденты — совесть нашей страны. И пришлось мне наспех написать для нее новый стишок. Я переделал его из известной эпиграммы на Веру Имбер:

Ах, у Инны, у Сергевны

В завитушках лоб.

Все смотрел бы и смотрел бы

На нее б.

Стишок Инне Сергеевне понравился. «Ну вот, совсем другое дело!» — сказала она, сияя. Вся подстанция за ее спиной умирала от хохота, а она ходила довольная с гордо поднятой головой — сумела за себя постоять!

Не зря говорится: если у человека нет чувства юмора, у него должно быть хотя бы чувство, что чувства юмора у него нет.

Лаердал

Исаак Константинович Нинбург — главный врач воркутинской «скорой помощи», при котором произошло объединение городской «скорой» с многочисленными поселковыми пунктами «скорой помощи» при медикосанитарных частях в единую самостоятельную Станцию, был большим энтузиастом нашей службы. Живя в доме, где располагалась Центральная подстанция, он буквально дневал и ночевал на «скорой». Ветераны службы рассказывают, что отпуска он проводил, разъезжая по разным городам, где непременно посещал «скорую помощь», и возвращался из каждого отпуска с новинками, которые спешил внедрить, и чемоданами, набитыми книгами по медицине. Исаак Константинович заботился о повышении квалификации каждого своего сотрудника, и многие санитары стали в последствии фельдшерами, а фельдшера — врачами. Большое значение придавал Нинбург вопросам профилактики: провалится человек в незакрытый канализационный колодец — Нинбург «бомбит» коммунальное хозяйство, идет в горисполком, горком партии; травмируется кто-нибудь в результате гололеда — опять Исаак Константинович всех тормошит; подберет «скорая» на улице подвыпившего подростка — Нинбург спешит в школу, горком комсомола. Часто выступал Исаак Константинович на радио, по телевиденью, со статьями в городской газете «Заполярье» по вопросам предупреждения, само — и взаимопомощи при различных угрожающих жизнии состояниях. Он являлся организатором и руководителем медицинского факультета «малой школьной академии наук». С горящим взором, пышной густой шевелюрой седых волнистых волос, хорошо поставленной речью, увлеченный, темпераментный, жестикулирующий Исаак Константинович легко зажигал аудиторию. Многие его питомцы стали медиками, я — в их числе. К тому же, я учился в одной школе с его дочерью Галей, правда, в разных классах, но у нас были общие знакомые, дома у Нинбургов я бывал не раз и знали мы друг друга достаточно хорошо. Я знаю, что попал в Воркуту Исаак Константинович, как мой отец и многие другие старые воркутяне, «по сталинскому призыву», был в последствии реабилитирован, как жертва политических репрессий.