Байки из грота. 50 историй из жизни древних людей - [12]
Эпоха позднего ашеля – удивительное время. Кончился миллион лет «великого застоя», в вязких тысячелетиях которого мы не видим явного прогресса. С появлением Homo heidelbergensis всё изменилось. 400–350 тысяч лет назад – время великих сдвигов, не менее значительных и судьбоносных для всего человечества, чем последующее наступление эпохи верхнего палеолита или неолитической революции. Вместе с тем в археологической терминологии этот момент никак особо не отражён: «поздний ашель» – немудрёное название для важнейшего этапа нашей истории. В чём же секрет? Дело в том, что археологи в первую очередь имеют дело с технологиями древних людей. А они-то в это время формально почти не изменились. Рубила и кливеры (каменные прямоугольные «топоры») позднего ашеля отличаются от средне- и раннеашельских только лучшим качеством выделки.
Однако поздний ашель значителен не формой рубил. Люди стали гораздо интеллектуальнее. Появилась новая техника получения заготовок для изготовления более качественных орудий – леваллуазская. Теперь из одного булыжника стало можно получить не одно, а множество орудий, причём они получались меньше, удобнее и качественнее.
Люди научились составлять несколько элементов в одно изделие – изобрели составные орудия. Хотя все известные деревянные копья этого времени – это просто остро обструганные палки, найдены хотя и немногочисленные, но очевидные примеры орудий, в которых каменный наконечник либо вставлялся в расщеплённую деревянную рукоятку, как в Шёнингене, либо приклеивался к ней куском смолы, как в Кампителло.
Климат с 400 до 340 тысяч лет назад постепенно ухудшался, закончившись мощным оледенением. Несмотря на это, люди уверенно расселялись на север и впервые надёжно обосновались в зонах с умеренным климатом, где зимой температура опускается ниже нуля и выпадает снег. Это сказалось на всех сторонах жизни «людей гейдельбергских».
Самое главное, люди окончательно освоили огонь. Если свидетельства его использования полтора миллиона лет назад редки и не вполне надёжны, и даже 400 тысяч лет назад на большинстве стоянок никаких его следов не обнаруживается, то 350 тысяч лет назад произошёл перелом. Холод не тётка – люди стали активно жечь костры, греться и жарить на очаге мясо. Впрочем, и в более поздние времена, даже в неандертальских пещерах, частенько не находится ни малейших угольков или обожжённых костей. Видимо, великая зависимость человека от огня сложилась только у представителей нашего вида.
«Люди гейдельбергские» научились строить примитивные хижины. Правда, первое подобное сооружение относится ещё ко временам «людей умелых», но этот пример единичен, а похолодание, случившееся в эпоху Homo heidelbergensis, подействовало на людей стимулирующе. На французской стоянке Терра Амата найдены следы столбов, которые, возможно, держали стены и крышу нескольких хижин или, как минимум, ветровых заслонов. Во французской же пещере Лазаре люди устроили навес из шкур около стены, чтобы на голову не капало и с потолка не сыпалась пыль.
Наконец, люди стали создавать нечто особенное – произведения искусства. Одним из первых проявлений творческого духа стала суперсимметрия каменных рубил. Для практических целей достаточно просто острого края, совершенно незачем добиваться трёхмерной симметрии орудия. Но кривой чоппер неэстетичен. Кособоки и первые рубила. А вот позднеашельские – практически идеальны! На них приятно посмотреть, чего, собственно, и добивались среднеплейстоценовые творцы.
Известны и иные примеры игры воображения. В английском местонахождении Ферз Платт с датировкой 300 тысяч лет назад среди 600 рубил одно выделяется своими неслыханными габаритами: длина 39,5 см, вес 3,2 кг. Таким невозможно работать. Сделано оно было явно не для рубки баобабов или охоты на слонов, целью было удивить сородичей, сотворить нечто небывалое.
Другие среднеплейстоценовые предшественники англичан были не чужды палеонтологии: житель первобытного Сванскомба нашёл где-то камень с ископаемым морским ежом и исхитрился обработать его так, чтобы древнее иглокожее стало центром рубила. Так же поступил «дизайнер» из Вест Тофтс, только у него украшением рубила оказалась окаменевшая раковина двустворки.
Иные шли по пути коллекционирования. В Веймос кто-то очень ценил полированный кусок ископаемого коралла – приятный брусок с красивыми звёздочками, такой, что и современному человеку приятно держать в руках и не зазорно положить на каминную полочку. В Сванскомбе два похожих куска были принесены аж за 193 км! В индийском Синги Талав и китайском Чжоукоудяне люди позднего ашеля любовались на собранные кварцевые кристаллы.
Нечто подобное делали и первые неандертальцы – прямые потомки «людей гейдельбергских». Во французском Цис-ла-Коммун 115–127 тысяч лет назад один из них изготовил вытянутое рубило из особой породы камня, постаравшись, чтобы тёмное включение с красными пятнышками оказалось в центре орудия.
Наконец, люди стали по-особенному относиться к умершим родственникам. До этих пор они просто оставляли тело усопшего на том месте, где его настигла смерть. Но люди испанской Атапуэрки начали поступать иначе. Когда кто-то умирал, его останки несли за полкилометра и бросали в естественный колодец Сима де лос Уэсос, на дне которого в итоге скопилось три метра слежавшихся, спрессованных костей. И символично, что среди этой воплощённой мечты палеоантрополога нашлось лишь одно орудие – «Эскалибур» – шикарный образец истинно красивого рубила, ибо сделано оно из красного с жёлтыми прожилками камня. Думается, он попал в коллективную могилу не случайно – такими вещами просто так не разбрасываются…
