Батюшка. Святой выстрел - [30]
А записка рядового Володи Мулянова? «Помогите… священник». Помогите – значит, ему угрожает опасность? Или «помогите» означает просьба помочь прекратить что-то страшное, что тут происходит? И священник об этом тоже узнал.
Настя продолжала болтать с Машей, а рука нащупывала в кармане куртки записку солдата. Выбросить их все, к чертовой матери, пока не нашли! Нет, как раз все выбрасывать нельзя. Если их захотят прочитать преступники, которые боятся разоблачения, в этих записках как раз ничего опасного нет. А если найдут записку Мулянова? Кранты парню!
Бестужева попросила на прощание показать, где туалет, и там, заперевшись в кабинке, спрятала ценную записку в самое надежное, как казалось, место – в трусики. Если будут обыскивать, туда не полезут. А если уж туда полезут, значит, ей больше так и так не жить.
Капитан Окулович ждал Настю в коридоре первого этажа общежития и нервно посматривал на часы. Журналистка с самым безмятежным видом стала рассказывать, какой интересный материал можно показать в будущей передаче. Офицерские жены – вот где подвиг, вот где самопожертвование. Она щебетала до тех пор, пока на выходе из общежития им навстречу не попался белобрысый капитан-особист.
– Закончили свою разведку? – весело спросил он.
– Какую разведку? – осевшим вдруг голосом переспросила Бестужева.
– Ну, вы ведь говорили, что приехали без съемочной группы, чтобы определиться с темой, сценарием. Это ведь и есть разведка. А потом журналистская атака, с кинокамерами наперевес, с авторучками на изготовку. – Капитан вдруг стал серьезным и переменил тему:
– Вечереет уже. Вы как думаете добираться до поселка? Могу посодействовать. Мне нужно на почту ехать; хотите, прихвачу вас с собой?
– Мне нужно еще осмотреться, – испуганно заявила Настя. – А за меня не беспокойтесь, за мной участковый приедет к восьми вечера. Не сочтите за наглость, если я еще и на ужин напрошусь. Очень неплохо у вас кормят! Никогда не думала, что в воинских частях питание находится на такой высоте.
– Жаль. – Непонятно, какую часть монолога журналистки откомментировал особист. – Может, вам пока командировочное удостоверение отметить?
– А… мне уже отметили. Там, в поселке. Оно с моими вещами, документами…
– Очень жаль, – повторил особист. – Так хотелось вам услужить, помочь чем-то… Глядишь, и в передачу попал бы.
– Я и так вам признательна, – заверила его Бестужева. – Всем. Меня так тепло принимают, так заботятся…
– Ну да, – кивнул особист, – конечно. Так с кем вам тут удалось побеседовать? Из офицерских жен-хлопотуний?
– Да почти со всеми, – злорадно заявила Настя, подумав, что особист обязательно пойдет выяснять, с кем и о чем она говорила. – Замечательные женщины, настоящие героини. Представляете, они не мыслят себе иной жизни.
Особист развел в ответ руками – мол, как же может быть иначе-то.
– Ну, мне пора, оставляю вас, служба зовет, – попрощался он, а Окулович повел Бестужеву снова к казармам.
– Я вас оставлю минут на пятнадцать, – попросил он гостью. – Вы походите, посмотрите. Только боже вас упаси что-то фотографировать. А лучше отдайте мне пока ваш мобильный телефон.
– Не беспокойтесь, я порядок знаю, – уверенно ответила Настя, доставая мобильник. – Только он у меня все равно сдох – зарядка кончилась.
– Ладно, – махнул рукой Окулович. – Не уходите никуда. Я сейчас вернусь и проведу вас куда вам нужно. Хорошо?
– Хорошо-хорошо, конечно. Вы мне столько времени уделили, я вас не подведу! Я девочка послушная.
Окулович вернулся не через пятнадцать минут, а через сорок. Все это время Бестужева провела на выбранном ею наблюдательном пункте – на лавочке за зданием строевой части, откуда были видны и казармы, и столовая, и учебный корпус. Чтобы не вызывать подозрений, Настя делала вид, что работает. Достав из сумочки блокнот и ручку, она привычно набрасывала заметки и планы мифической передачи. Если кто-то прочитает ее записки, у него должно сложиться впечатление, что передача планируется на самом деле.
Время шло. До ужина в солдатской столовой оставалось меньше часа, и Настя была рада тому, что сопровождающий бросил ее так надолго. Она старалась не думать о том, что будет делать, если поговорить с Володей Муляновым так и не удастся. Какой ход придумать еще? Выборочное повторное интервью с понравившимися ей «типажами». А если кто-то из офицеров будет рядом? А если сам особист? Может, он ее подозревает и сам с преступниками заодно?
Напряжение внутри нарастало с такой силой, что Бестужева всерьез опасалась, что нервы сдадут в самый неподходящий момент.
– Простите! Совсем вас забросил, – прозвучало за спиной.
Настя от неожиданности чуть не подпрыгнула на лавке. Оглянувшись, она увидела Окуловича и облегченно вздохнула.
– Что вы, все в порядке. Я работала, кое-что понабрасывала вчерне.
– Ладно, пойдемте. Что вы еще хотели посмотреть, с кем побеседовать?
– А проведите меня туда, за казармы. Там много деревьев и нет домов. Мне кажется, что там должна быть какая-то такая атмосфера, как в комнатах психологической разгрузки. Очень хочется ощутить это. Думаю, солдаты любят бродить там в минуты досуга. Или как у вас говорят – личное время?
Он – смертник. Таков приговор медицины. Жить ему осталось – всего ничего. Но все же достаточно, чтобы поквитаться кое с кем. Он найдет тех, кто изломал его судьбу, безвинно засадив в тюрягу, кто отнял у него здоровье, надругался над его любовью и надеждами на достойную жизнь. Он – русский вор – найдет их. И совершит возмездие. Ему теперь ничто не страшно. Он наведет шороху не на одну губернию. И… выживет.
Вычеркнуть его из жизни не так-то просто. Элитный боец, обученный убивать в секретной школе ГРУ и отточивший свое мастерство в «горячих точках», не намерен играть в поддавки. Пусть он не нужен властям, он нужен самому себе. Теперь он вольный стрелок, и горе тому, кто встанет на его пути.
Профессиональный киллер рано или поздно сам становится живой мишенью И вот перед Владимиром Свиридовым — стрелком легендарной спецгруппы «Капелла» — остается один выбор умереть мучительной смертью или уничтожить опасного террориста Кардинала Но он слишком хорошо знает, как поступают с мавром, сделавшим свое дело.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Чтобы зэку получить погоняло Крытый, надо иметь богатую лагерную биографию. И, конечно, лютую злость и несгибаемое упорство матерого волка. Таким и является Григорий Рублев, авторитетный положенец. Такой человек и должен держать город в крепких руках. Но какой может быть порядок, когда два крутых авторитета наезжают на настоятеля местной церкви? Да еще эти головорезы ограбили на пол-лимона баксов его кореша по зоне. Крытый знает, что с этими бандитами договориться нельзя, так что он будет наводить порядок своим способом - стволом и гранатой.
Уходит в прошлое царствование императора Александра Первого. Эпоха героев сменяется свинцовым временем преданных. Генералу Мадатову, герою войны с Наполеоном, человеку отчаянной храбрости, выдающемуся военачальнику и стратегу, приходится покинуть Кавказ. Но он все еще нужен Российской империи. Теперь его место – на Балканах. В тех самых местах, где когда-то гусарский офицер Мадатов впервые показал себя храбрейшим из храбрых. Теперь генералу Мадатову предстоит повернуть ход Турецкой войны… Четвертая, заключительная книга исторической эпопеи Владимира Соболя «Воздаяние храбрости».
Трудно представить, до какой низости может дойти тот, кого теперь принято называть «авторитетом». Уверенный в безнаказанности, он изощренно жестоко мстит судье, упрятавшей на несколько дней его сына-насильника в следственный изолятор.В неравном единоборстве доведенной до отчаяния судьи и ее неуязвимого и всесильного противника раскрывается куда более трагическая история — судьба бывших офицеров-спецназовцев…
открыть Европейский вид человечества составляет в наши дни уже менее девятой населения Земли. В таком значительном преобладании прочих рас и быстроте убывания, нравственного вырождения, малого воспроизводства и растущего захвата генов чужаками европейскую породу можно справедливо считать вошедшею в состояние глубокого упадка. Приняв же во внимание, что Белые женщины детородного возраста насчитывают по щедрым меркам лишь одну пятидесятую мирового населения, а чадолюбивые среди них — и просто крупицы, нашу расу нужно трезво видеть как твёрдо вставшую на путь вымирания, а в условиях несбавляемого напора Третьего мира — близкую к исчезновению.
Денис Гребски (в недавнем прошлом — Денис Гребенщиков), американский журналист и автор модных детективов, после убийства своей знакомой Зои Рафалович невольно становится главным участником загадочных и кровавых событий, разворачивающихся на территории нескольких государств. В центре внимания преступных группировок, а также известных политиков оказывается компромат, который может кардинально повлиять на исход президентских выборов.
Призраки прошлого не отпускают его, даже когда он сам уже практически мёртв. Его душа погибла, но тело жаждет расставить точки над "i". Всем воздастся за все их грехи. Он станет орудием отмщения, заставит вспомнить самые яркие кошмары, не упустит никого. Весь мир криминала знает его как Дарующего Смерть — убийцу, что готов настичь любого. И не важно, сколько вокруг охраны. Он пройдёт сквозь неё и убьёт тебя, если ты попал в его список. Содержит нецензурную брань.
Название романа отражает перемену в направлении развития земной цивилизации в связи с созданием нового доминантного эгрегора. События, уже описанные в романе, являются реально произошедшими. Частично они носят вариантный характер. Те события, которые ждут описания — полностью вариантны. Не вымышлены, а именно вариантны. Поэтому даже их нельзя причислить к жанру фантастики Чистую фантастику я не пишу. В первой книге почти вся вторая часть является попытками философских размышлений.
Отец Василий – бывший спецназовец Михаил Шатунов – уже давно мечтает о смиренной жизни в каком-нибудь тихом приходе, среди простых и искренних людей. И вот такая жизнь, казалось бы, наступила: батюшку направляют служить в далекий таежный поселок. Но недолго длится благодать. В тайгу из зоны бежит большая группа заключенных, настоящих отморозков, и отцу Василию приходится противостоять уголовникам своей силой и навыками спецназовца. Но когда батюшка узнает, кто именно организовал побег, то понимает: все значительно хуже, чем казалось сначала…
Прямо на отца Василия шла стена огня, пожирая камыш. А сверху выжидающе кружил вертолет: выскочишь – расстреляет. Вот такая она, губернаторская охота! А все оттого, что священник стал свидетелем убийства неугодного мента. И началось тут! Не суйся, поп, в дела крутых: торговцев оружием и людьми. Но отец Василий и сам крутой. Да к тому же на его стороне не только сила и умение бывшего спецназовца, но и покровительство Всевышнего…
Отец Василий, в миру Михаил Шатунов, некогда спецназовец, давно уже служит Господу и наставляет людей на путь истинный – путь любви и веры. Он обзавелся семьей и, казалось бы, уже прочно осел в своем родном приволжском Усть-Кудеяре. Но тропа священничества трудна и подчас терниста. Она чем-то сродни пути военного, который служит там, куда направят, где он нужнее. Вот и пришлось отцу Василию по наказу епископа Макария перебираться в далекий якутский приход – восстанавливать местный храм и укреплять общину верующих.