«Белой лошадью» полны
Наши чарки до краев.
Пьем, Омарла Батырай,
Мы вначале за тебя.
А потом за Бернса пьем
Водку русскую до дна,
Чтоб в обиде не была
Водка белая на нас.
И шотландец говорит:
«Вот бы было славно, сэр,
Если б чокнуться могли
С нами Бернс и Батырай».
Из-за моря возвратясь,
Пролетали журавли.
И казался мне их строй
Наконечником стрелы.
Вот уже рукой подать
До аула Урахи.
Вот и кладбище, но где
Похоронен Батырай?
Все мужчины как один
Шапки скинули с голов.
Девы гор несли цветы,
Как младенцев, на руках.
Медлят старцы почему
Из аула Урахи?
Иль неведомо им, где
Похоронен Батырай?
И ученые мужи,
Что толпятся в стороне,
Почему не скажут, где
Похоронен Батырай?
На костях ли не его
Вознеслись они, когда,
Ради моды стать смогли
Кандидатами наук?
Раскаленное печет
Солнце, встав над головой.
Надмогильные вокруг
Стали камни горячи.
И сказал один старик,
Что в ауле Урахи
Дом он может показать,
Где родился Батырай.
А могилы, где поэт
Погребен был, не найти:
Стерла времени рука
Надпись с камня, как на грех.
Золотой чеканки стих,
Может, ты нам скажешь, где
Похоронен на холме
Твой создатель Батырай?
И на это отвечал
Золотой чеканки стих:
«В том углу, где бедняков
Полагалось хоронить.
И воздвигнут в головах
Бедный камень был над ним.
На орлиное крыло
Он размером походил».
Вдруг сказал Абуталиб:
«Мне известно, под каким
Камнем, что травой оброс,
Батырая прах лежит.
Я лудильщик и зурнач,
Славной Лакии поэт,
По горам хожу всю жизнь,
Слухом полнятся они».
За собой Абуталиб
Нас по кладбищу повел
И на камень указал,
Покосившийся давно.
На могильном камне слов
Разобрать не смог никто:
Их беспамятной рукой
Уничтожили года.
И спросил тогда один
Горский парень разбитной:
«Ты уверен, аксакал,
Что лежит здесь Батырай?
А быть может, прах его
Под соседним камнем тем,
Где ни слова не прочесть,
Век покоится почти?»
«Ах, не все ли то равно, —
Отвечал Абуталиб, —
Этот камень иль другой
Есть надгробие его.
Батырай неотделим
От аульских кузнецов,
Ото всех, кто сеял хлеб
Или пас в горах овец.
Вознеслись его стихи
Выше мраморных столпов.
Оставаться им и впредь
На завидной высоте».
Так сказал Абуталиб,
И вослед его словам
Все надгробья бедняков
Оказалися в цветах.
