Батя, Батюшко и Бэмби - [65]

* * *

На обратной дороге Денис молчал. В его словах не было нужды — в машине работало Nikita FM. Мальчик замолкал только на то, чтобы перевести дыхание или отпить воды из пластиковой бутылки. Все остальное время он говорил. Взахлеб, выплескивая эмоции и впечатления. Дэну оставалось лишь время от времени кивать и соглашаться.

— А классно было, да? А как я в конце выскочил, прям как спецназовец?

— Жаль, что ничья, но в футболе тоже ничья бывает.

— Хорошо, что ничья. Никто не обиделся зато. Я люблю, когда в футболе ничья. Нет, выигрывать я люблю больше, но ничья тоже очень хорошо.

И по кругу — про все: про полигон, про Федора (похоже, у Никиты появился новый кумир, еще бы, студент-медик!), про то, что девчонки стрелять не умеют и только пищат, и дальше, дальше, дальше…

А Денис купался в этих словах, в этом потоке чистой детской радости, в эмоциях, которые щедро выплескивал Никита. Общением с детьми Дэн обделен не был, но сейчас творилось что-то иное. Его словно омывал поток из счастливого детского голоса, поблескивающих в зеркале заднего вида глаз, почти ощутимо звенящих в воздухе чувств. Сейчас в машине царила особая атмосфера. Только для них двоих. И от нее было внутри тепло, светло и немного горько. Потому у этого чувства имелся отчетливый привкус запретного.

Этот привкус появился не сегодня. Сначала он возник между ним и Олей, а теперь ярко чувствовался в том, как складывались отношения между Денисом и мальчиком. Дэн зашел слишком далеко. Непозволительно далеко. И уйти без потерь уже не получится.

Денис тряхнул головой, отгоняя эти мысли. Не сейчас. И, воспользовавшись паузой в детском монологе, спросил:

— А чего с русским не дружишь, а?

Радостная улыбка потухла, Никита горестно вздохнул и отвернулся к окну:

— Не получается.

— А как слово пацана собрался сдержать?

— Не знаю, — уныло раздалось сзади. А потом Никита просунул голову в передний салон. — Но я буду стараться!

На светофоре зажегся красный, и Денис повернулся. Два лица — взрослое и детское — оказались совсем рядом. Глаза у Никиты совершенно как у матери.

— Я в тебя верю.

— А Изольда Васильевна говорит, что бесполезно. И пьет свой корвалол, — вздохнул мальчик.

— Справишься, — Денис похлопал по лежащей на спинке его сиденья детской руке. — В медицинском институте пригодится.

Спустя пять минут машина припарковалась у торгового центра.

* * *

Оля так и не смогла успокоиться. Мысли о совершенной ошибке сводили с ума. Она поняла, что дома находиться не может, просто не может. Не помогали ни кофе, ни сигареты, ни глупые сериалы по телевизору.

Она не сомневалась, что пейнтбол пройдет удачно, что по дороге будут подниматься животрепещущие темы гноя и отрезанных конечностей. И что Денис ее ребенка не обидит.

Но что потом?

ЧТО?!

Ожидание выматывало. Оля оделась за пять минут, взяла сумку, ключи от машины и вышла из квартиры.

Куда угодно, куда-нибудь, где шум, люди, столпотворение, только чтобы не оставаться наедине со своими мыслями.

В итоге через полчаса она обнаружила себя в торговом центре на первом этаже, где располагался супермаркет. Вокруг нераспроданные новогодние шары, мишура, полотенца с заграничными Санта-Клаусами, коробки шоколадных конфет со снежинками. То, что осталось от праздника, когда праздник прошел.

Нет, ей надо в другой отдел.

Звонок Дениса застал Олю в длинном проходе, когда она катила перед собой наполненную тележку. Все самое нужное и полезное: салфетки, чистящие средства, стиральный порошок, зубная паста, упаковка мыла…

— Мы уже закончили и в пути. Едем домой.

— Нет, домой… домой не надо.

Домой — это снова ужин, это опять… по-семейному.

С размерами я не ошибаюсь.

— Я не рассчитала время, я сейчас в торговом комплексе и не успеваю добраться до дома. Сможешь подъехать сюда?

— Конечно.

Оля сказала, в каком комплексе находится, и после окончания разговора покатила тележку к кассе.

К тому моменту, когда меткие стрелки искали ее глазами на открытой площадке с кафе и фастфудом, Оля уже загрузила в машину пакеты с покупками и сидела за столиком, обнимая ладонями бумажный стаканчик с кофе и изо всех сил демонстрируя спокойствие.

Вокруг было шумно и многолюдно. Все, как она и хотела. Где-то у другой стены надрывался в микрофон массовик-затейник, привлекая к конкурсам детей, основная масса людей спешила в кинотеатр, который располагался на этом же этаже. Последние дни новогодних каникул.

Денис и Никита шли так, словно выехать куда-то вдвоем было для них обычным делом. Словно это не в первый раз. И за столик сели как-то по-деловому, и решали, кто что будет есть, тоже обыденно. Поинтересовались, что будет она. Покупать вредную еду тоже пошли вместе.

Никита был счастлив. Счастьем светились его глаза, счастьем светилась его улыбка, и от этого становилось так больно, что хотелось кричать.

Что же я наделала?

В Денисе тоже сквозило что-то такое, Оля не могла дать этому точное определение, но в какой-то момент он снова показался… В общем, показалось, что Никита ему и вправду небезразличен и интересен. Как показалось там, на турбазе. А потом: «Я не ошибаюсь с размерами».

Оля смотрела на двух мужчин, сидящих перед ней, голодных, довольных. Как бы она хотела, чтобы жизнь была хоть чуточку благосклонней, милосердней.