Бастарды - [13]

Победа его явно не радовала. Воин шел, опустив голову и не обращая внимания на приветственные крики толпы. Тяжело опустившись на скамью неподалеку от Азиза, он глотнул разбавленного вина и взглянул на юношу.

– Он решил повторить твои фокусы и поплатился, – негромко проворчал он.

– Я это понял, – кивнул Азиз.

– Будешь повторять их?

– Нет. Использую другие. У меня их много.

– Смотри, не перестарайся. Сам видишь, чем это может кончиться.

– Видел, – кивнул Азиз и взглянул на арену.

Там уже сошлась очередная пара бойцов. Оба северные варвары, вооруженные боевыми молотами. В опытных руках это было страшное оружие. Снабженное с одной стороны широким бойком, а с другой – заостренным клином, который сами варвары называли клюв ворона.

В данном случае руки, сжимавшие оружие, никак нельзя было назвать корявыми. Оба бойца виртуозно орудовали молотами, перекидывая и проворачивая их в руках, нанося удары то бойком, то клювом. Обитые железом рукояти звонко сталкивались в тишине арены, иногда высекая искры.

Изловчившись, один из бойцов отбил молот противника, ткнув его обратной стороной рукояти в живот и моментально развернувшись, всадил клюв в висок противника. Боец умер, даже не успев понять, что произошло.

Закинув молот на плечо, варвар направился к скамье, не обращая внимания на крики толпы. Его презрение к овациям вызвало у зрителей волну протеста, вылившуюся в крики, свист и швыряние вслед объедков.

Медленно опустившись на скамью, варвар сплюнул на песок и хрипло проговорил на родном языке:

– Собаки. Трусливые скоты. Им на потеху я должен был убить соплеменника.

– Он был твоим соплеменником? – удивленно спросил Азиз на том же языке. Изумленно обернувшись, варвар растерянно спросил:

– Откуда ты знаешь мою речь?

– Это и моя речь, – ответил Азиз. – Моя мать была рабыней из твоей страны.

– Как тебя зовут?

– У меня два имени. Какое именно тебя интересует?

– То, которым назвала тебя мать. Клички местных меня не интересуют.

– Ал-Тор.

– Посвященный Тору! Что ж, твоя мать не ошиблась. Ты вырос бойцом.

– Спасибо. Но ты не ответил на мой вопрос.

– Да. Он был моим соплеменником.

– Тогда почему вы сражались?

– Мы провинились, перебрали вина в кабаке, устроили драку, а когда появились стражники, вместо того чтобы сдаться, взялись за оружие, и сатрап предложил нам на выбор – умереть на кольях или сразившись на арене. Мы выбрали арену. Лучше умереть с оружием в руках, чем как овцы на бойне.

– Это верно, – кивнул Ал-Тор, он же Азиз.

– Ты хороший боец, – продолжил варвар. – Лучше меня. Я видел твой бой. Такие как ты, редкость. Надеюсь, Тор подарит тебе удачу.

– Спасибо, – кивнул Азиз.

В этот момент зрители взорвались приветственными криками, и собеседники отвлеклись от разговора, дружно взглянув на арену. Высокий и невероятно худой чернокожий боец вогнал копье в грудь противнику, разворотив ему грудину. От удара широкий листовидный наконечник копья показался между лопаток убитого. Уперевшись ногой в живот противнику, боец вырвал копье и, вскинув его над головой, издал боевой клич.

Повернувшись к сидящим, чернокожий выискал глазами Азиза и, ткнув в него копьем, яростно выкрикнул:

– То же самое я сделаю и с тобой! – его хриплый голос и странный акцент прозвучали дико, но бойцы смогли разобрать слова.

Услышав его вызов, варвар, говоривший с Азизом, начал медленно подниматься, вскидывая молот, но юноша удержал его, крепко взяв за локоть.

– Не надо. Придет время, я сам разберусь с ним, – проговорил Азиз и усмехнулся.

Этот волчий оскал объяснил варвару больше, чем все слова. Внимательно посмотрев на юношу, варвар сел и, почесав затылок, хищно усмехнулся в ответ. Потом, подумав, медленно, с расстановкой проговорил:

– Ты и правда боец. И не просто боец, а вожак. За таким, как ты, можно идти в викинг. У тебя есть все, чтобы стать конунгом. Плохо только, что ты не чистокровка. Кланы не поверят бастарду.

– Разве так важно, кто был отцом или матерью? По-моему, намного важнее, кем стал сам человек.

– Это верно. Но предки, это те, кто может попросить для тебя милости богов и к кому ты сам можешь обратиться в трудный момент.

– Милость богов? Ее не надо просить. Боги сами пошлют свою милость тому, кто готов ее взять.

– Ты, и вправду, настоящий конунг, – почтительно проговорил варвар.

В этот момент Азиз услышал свое имя и встал. Выходя к середине арены, он разглядывал своего противника. Коренастый, кривоногий, с головой, словно растущей из плеч, он казался выточенным из цельного куска мореного дуба. В руках он сжимал кривую саблю – карабеллу.

Присмотревшись, Азиз понял, что его противнику более привычен конный бой. Пешая схватка была не его стихией. Чуть сместившись, Азиз внимательно следил за каждым движением степняка. На скуластом лице не отразилось ничего, когда неожиданно воин гортанно вскрикнул и прыгнул вперед, стараясь достать противника косым ударом от пояса.

Прыгнув вперед и в сторону, юноша ударил кованым сапогом по вооруженной руке, выбивая саблю. Степняк бросился за оружием, покатившись по песку и уходя от предполагаемого удара. Но его не последовало.

Позволив противнику поднять оружие, Азиз выхватил меч и нанес удар из-за плеча. Ножны, находившиеся за спиной, позволяли ему не терять времени на замах. Старинный клинок свистнул, и из разрубленной шеи ударил фонтан крови, окрасив песок в алый цвет.