Башня преступления - [22]

И повинуясь потаенному волнению, она продолжила прерывистым голосом:

– Как только я его увидела, то поняла, что наш отец будет спасен. Он из тех мужчин, перед которыми ничто и никто не устоит. Он завоевывает сердца одним словом… одним взглядом!

– О! – прошептала девочка. – Одним взглядом…

Опять ее веки закрылись. Изоль, полностью отдавшаяся приятному воспоминанию, не обратила на это никакого внимания и продолжала:

– Он высокий, красивый, благородный, щедрый. Моя душа устремилась к нему, я увидела в нем одного из героев, воспетых поэтами. Его взгляд, его голос заставляли сильно биться мое сердце…

Грудь маленькой Суавиты трепетно вздымалась под шелковым одеялом.

– Ты, конечно, понимаешь, – спохватилась Изоль, – что все это вызвано лишь тем, что речь шла об освобождении нашего отца. При первом же разговоре принц пообещал мне свою помощь, и с какой необычайной рыцарской любезностью! Он выслушал мои объяснения и полностью поддержал мои надежды; можно с уверенностью сказать, что у нашего отца появился преданный сын… он действительно любит нашего отца! Если бы ты знала, сестра моя, как он его любит!

Суавита озорно, по-детски ухмыльнулась:

– Я поняла, это тебя он любит!

Щеки Изоль стали пурпурными, глаза заблестели.

– Да услышит тебя Бог, любимая моя сестра! – тихо, почти шепотом, но с глубоким душевным порывом сказала она. – Та, которую он полюбит, будет счастливейшей и очень знатной женщиной.

Суавита протянула руки к сестре, чтобы та поцеловала ее.

Все это было очень трогательно. Не знаю, откуда у маленькой девочки взялись силы, но она попросила:

– Расскажи еще.

– Было договорено попытаться организовать побег прямо с острова Мон-Сен-Мишель. У принца неограниченные, просто невероятные возможности. Но когда уже началась подготовка, мы узнали, что нашего отца вызовут в Париж для дачи показаний по делу швейцарских офицеров, связанных с заговором герцогини де Берри и с маленькой Вандеей. Наши планы сразу изменились, и принц организовал все, что надо для побега в тот день, когда наш отец предстанет перед судом в качестве свидетеля. Поэтому мы переехали в этот дом, совсем рядом с Дворцом Правосудия.

– А если что-нибудь получится не так… – шепотом проговорила Суавита.

– Принц за все ручается, – уверенно ответила Изоль.

– Принц! – повторила девочка. – Наверно, большое счастье быть могущественным принцем и помогать той, которую ты любишь.

Изоль посмотрела на нее удивленно. Суавита уже дремала.

– Хочешь снотворное? – еще раз спросила Изоль и перевела свой нетерпеливый взгляд на часы.

Девочка просто жестом дала понять, что выпьет свою микстуру. Изоль встала и подошла к ночному столику, где стояло лекарство.

Когда она отходила от шезлонга, Суавита, уже в полудреме, сказала:

– А он не принц! Он страдает. Как я хотела бы быть принцессой, чтобы он больше не страдал.

– Сколько капель? – спросила Изоль.

– Три, – прошептала малышка.

Изоль приготовила снотворное, а Суавита все еще говорила:

– Когда мы приехали сюда месяц назад, он стоял усвоего окна с женщиной в траурном одеянии, бледной, худой, казалось, что она очень слаба! Как он ее любил, какон теперь убивается! Это была его мать, она умерла. И оностался один. Никто мне не говорил об этом, но я всезнаю.

Изоль вернулась с лекарством. Суавита выпила, подставила ей свой лоб для поцелуя и напомнила:

– Не забудь меня сразу разбудить, как придет отец. Тут же девочка уронила свою милую головку на подушку.

Несколько минут Изоль посидела рядом с сестрой, охраняя ее еще не глубокий, но спокойный сон.

Мысли девушки витали далеко отсюда. Совсем стемнело. Изоль зажгла лампу и поставила ее на камин.

Затем она подошла к окну, чтобы открыть жалюзи и взглянуть на набережную. В этот момент ее увидел Поль из окошка своей мансарды.

В соседней комнате послышался шум. Изоль с горящим лицом бросилась на шум, раскрыв объятия.

А Поль, видя все это издалека, закрыл окно и снова принялся за свой тяжкий труд.

В соседнюю комнату вошел высокий, красивый молодой человек. Свет от лампы, проникавший через дверь, осветил его лицо. Сразу же бросилось в глаза поразительное сходство этого утонченного, с правильными чертами и орлиным профилем лица с юным Людовиком XV. Это был точный его портрет. Иллюзия увеличивалась еще и умело сделанной прической, светло-русые локоны ниспадали на плечи молодого человека.

Те, кто еще помнит старую моду с ее романтическими париками, могут засвидетельствовать, что никто бы не обратил внимания на господина, причесанного как Людовик XIV. Тогда все было дозволено, даже самые немыслимые гривы.

Взволнованная и счастливая, Изоль хотела поцеловать руки своего обожаемого возлюбленного.

Но тот галантно предупредил ее желание и с монаршим достоинством поцеловал девушку в лоб.

– Мой принц, монсеньор, мой Людовик! – проговорила девушка по возможности сдержанно, но разве могла она скрыть свою нежность. – Когда вас нет, я начинаю бояться, что все это лишь прекрасный сон.

Он хотел ответить, но Изоль прикоснулась пальцем к его губам и показала на спящую Суавиту.

– Ах! Ваша маленькая, больная сестра, – понял принц. – Пускай отдыхает, мой чудный ангел. Пойдемте на террасу, оттуда будет видно сигнал. Мне не надо объяснять, что я опоздал только потому, что занимался вашими делами.