Башня Измены - [26]

В который уж раз с тех пор, как Джойхиния обзавелась мантией Верховной сестры, Тарджа пожалел о том, что она его не повесила. Тогда он не стал бы участвовать в мятеже, никогда не возглавил бы мероприятие по спасению Р'шейл, которое закончилось гибелью кариенского посланника, и, наконец, сейчас им не угрожало бы вторжение. Но главное — Р'шейл. Если бы не Тарджа, она осталась бы жива и, быть может, по сей день пребывала бы в блаженном неведении о том, кем действительно была.

Хотя, может быть, его смерть ничего и не изменила бы. Харшини знали, кто такая Р'шейл, и отправили Брэка на ее поиски. Тот же Брэк и Гарет оценили кариенскую угрозу задолго до того, как она начала обретать реальную форму. Так что, как ни посмотри, события развивались сами по себе и совершенно независимо от Тарджи. Он вспомнил, как больше года тому назад скакал в Тестру, прямо в лапы лорда Драко, который оказался его отцом, и размышлял о превратностях судьбы. «Да, хорошее времечко было», — неожиданно для себя подумал он.

В лагерь защитников они возвращались не в духе. Дамиан злился, Гарет молчал. Тарджа пытался придумать какие-то слова, чтобы разрядить обстановку. Вообще-то он хорошо относился к Гарету Уорнеру и в то же время дружил с Дамианом Вулфблэйдом, которого по иронии судьбы в свое время пытался убить, ради чего четыре года проторчал на южных рубежах.

День клонился к вечеру, когда на горизонте появился силуэт Башни Измены. Хотя проектировщики постарались на славу, она не служила крепостью и использовалась только как временный штаб. «Что сталось с Беретт и ее сиротами? — подумал Тарджа. — В Башне никаких их следов. Живы ли они? Или Беретт нашла для детей более безопасное место? Надо бы найти время да разузнать об их судьбе».

Армейские палатки, расположившиеся вокруг развалин, занимали обширную территорию. Хитрианцы жили на западной стороне лагеря. Недалеко от границы палаточного города Дамиан осадил скакуна и принялся разглядывать лагерь. Лицо его было задумчивым. Тарджа остановился рядом. Гарет как ни в чем не бывало поехал дальше.

Между ровными рядами палаток — каждая на четверых — стояли аккуратные пирамиды, сложенные из копий и пик. На всей территории, что занимали защитники, царили чистота и порядок. Пятачок, где обитали хитрианцы, напоминал цыганский табор. Палатки, среди которых не было двух одинаковых, стояли как попало, в полном беспорядке. В воздух поднимался дым костров полевых кухонь и огромной походной кузницы у южной стены башни. Было слышно, как бойко стучат молоты. Кузнецы работали не покладая рук — мастерили мечи, копья и наконечники для стрел. Оружия требовалось много, и Дженга решил, что лучше делать его на месте, чем возить из Цитадели, — даже несмотря на острую нехватку топлива.

В северной части лагеря, где виднелись голые пространства вытоптанной земли и ряды соломенных чучел, находилось тренировочное поле. Снаружи лагерь патрулировали конные часовые в красных мундирах, объезжавшие его по периметру. Хитрианские дозорные прятались в высокой траве.

К югу раскинулся палаточный городок, где обитали мятежники, лагерная прислуга и добровольцы из Медалона, которые надеялись быстро разбогатеть на войне. Дженга поначалу пытался выгнать их из лагеря, но, в конце концов, махнул рукой.

— Меня тревожат фардоннцы, — признался Дамиан, как только Гарет удалился на порядочное расстояние. — Кариенские рыцари придурки. Они думают, что все будут играть по их правилам. Поэтому нетрудно предсказать их действия.

— А фардоннцы?

Тарджа никогда не сражался с ними. Он привык, что они предпочитали торговлю, а не войну. Но враг, который вызывал у хитрианского военлорда тревогу, был врагом опасным.

— Габлет держит огромную регулярную армию, — ответил Дамиан. — Его солдаты хорошо обучены и сообразительны. Они не играют по правилам кариенцев. Это одна из причин, почему Хитрия избегает открытого конфликта с Фардоннией. Да еще эти пушки Габлета…

— И что ты предлагаешь?

Дамиан пожал плечами.

— Думаю, нам нужна помощь.

— И ты мне это говоришь? — вздохнул Тарджа. Дамиан посмотрел на него и улыбнулся.

— Думаю, пора поговорить с моим богом. Я, как-никак, его самый достойный слуга. Зигарнальд обязан оказать мне пару услуг.

— А кто мне говорил, что не знает, как общаться с богами?

— Помнится, я сказал, что не знаю, как общаться с богом воров. А бог войны — другое дело. Он часто беседует со мной.

— И что же он говорит? — с любопытством поинтересовался Тарджа.

— Хм! Это наше с ним дело. Возвращайся в Башню и попробуй разузнать, что там да как. А я посмотрю, что можно сделать с божественной помощью.

— Дамиан! — Тарджа хотел что-то сказать, но военлорд уже не слышал.

Пришпорив коня, Дамиан помчался к лагерю. Тарджа смотрел ему вслед и думал, разумно ли рассчитывать на помощь непостоянных первичных богов в войне с бесчисленной армией фардоннцев.

«Гарет прав, — невесело размышлял он, направив Тень к лагерю. — Он надеется выиграть войну не умением, а хотением».

Глава 11

Остров Сларн оказался гиблым местом: мало того, что он был целиком окутан туманом, так еще его окружали предательские рифы, приводящие в трепет даже самых опытных моряков. В это серое хмурое утро Адрина стояла на носу корабля и, ежась от холодных брызг, наблюдала, как очертания острова проступают сквозь пелену.