Башня Эль-Баб - [18]
Перед Беорфом Нерея имела одно преимущество — она как свои пять пальцев знала все закоулки деревни. Сильные ноги без труда несли ее по узкой улочке. Беорф же, хоть и не отставал от нее, был на последнем издыхании.
Староста гоняла беорита раз десять вокруг деревни, она сама вспотела, но с радостью отметила, что до сих пор не потеряла форму. Наконец, гонка достигла главной площади Вольфстана, где была расставлена ловушка на беорита. Вконец выдохшийся монстр остановился, не в силах догнать своего противника, и в этот момент викинги накинули на него огромную сеть. Нерея подбежала к поверженному чудовищу и дунула ему в лицо порошком Лольи.
— Миссия… удалась…! — воскликнула, задыхаясь, могучая женщина. — Вы можете его… его оставить… Я еще… еще в отличной форме… если только… не придется… это повторить…
Викинги отошли подальше, предоставив Беорфу самостоятельно выпутываться из сети. К сожалению, чтобы порошок произвел ожидаемый эффект, прошло еще слишком мало времени. Раззадоренный новым препятствием, беорит быстро высвободился из пут и опять бросился в погоню за убегавшей Нереей.
Когда Беорф пошел по новому кругу, он вдруг почувствовал в животе такую резкую боль, словно ему ножами кромсали кишки. Он остановился, как вкопанный. Боль становилась невыносимой. Беорфу было трудно дышать, и его воинственный пыл пошел на убыль. Тяжело передвигая ноги и переваливаясь с боку на бок, беорит вышел из деревни и направился прямо к лесу.
Люди окружили Нерею и захлопали в ладоши в честь ее смелости и ловкости. Толстуха в знак благодарности поклонилась своим почитателям и заявила:
— Когда умеешь бегать, лучшим выходом из положения всегда оказывается бегство! Уверяю вас… все идет отли…
Бум! Не закончив фразы, Нерея плюхнулась в обморок. Лолья бросилась к ней на помощь. Правда, ничего страшного не произошло: староста деревни захрапела, измученная погоней.
Через некоторое время, беспокоясь, что Беорф все еще не показывается из леса, юная колдунья разыскала братьев Грумсон:
— Вы четверо, пойдемте со мной, мы должны отыскать Беорфа! Захватите теплую одежду, одеяла и чем разжечь огонь.
Не задавая лишних вопросов, близнецы сделали все как надо.
Глава восьмая
ДУХ УШНОЙ СЕРЬГИ
«А сейчас за работу!» — сказал себе властелин масок, высматривая пятна крови на палубе «Мангуста», оставшиеся после битвы с мевами.
Посколько Амос обещал своему другу Беорфу отдраить корабль, он закатал рукава и принялся за дело. Он углядел на палубе лужицу воды, сосредоточился и с помощью своих магических способностей заставил эту лужицу перемещаться по палубе, словно половую тряпку. Такая «водная процедура» оказалась весьма эффективной. Масса воды увеличилась от одного его взгляда, при этом она поглощала грязь и кровь. Когда Амос посчитал, что воды уже достаточно много, он попросил Медузу помочь ему выбросить ее за борт.
— Думаешь ли ты иногда о своем народе, Медуза? — спросил мальчик, передавая ей один конец жидкой тряпки.
— Вот это да! Ты все лучше и лучше управляешь своими возможностями! — игриво сказала горгона, пропуская вопрос мимо ушей. — Никак не могу понять, как это тебе удается вытворять такое!
Амос деликатно улыбнулся своей подруге и не стал настаивать на ответе. Однако через какое-то время Медуза доверительно сказала ему:
— Конечно, иногда мне случается думать о них. Но не могу сказать, что мне не хватает моих соплеменниц…
— Ах, так? Но почему? — осмелился спросить Амос.
— Потому что горгоны — презираемые всеми существа, не знающие дружбы, радости и нежности. Они эгоистичные, сварливые и отталкивающие.
— Но ты, почему ты не такая, как они? Тем более, ты такая симпатичная!
— Ах, какой ты милый, — скромно потупилась горгона. — К сожалению, это скоро пройдет. В девятнадцать с половиной лет мое лицо преобразится. Во рту вырастут кабаньи клыки, черты лица станут грубыми и безобразными. Я должна буду пережить проклятие нашей расы. До сих пор только некоторым из нас удалось избежать проклятия, но они никогда не раскрывали секрета их счастливой судьбы, и я чувствую себя приговоренной заранее… и… и если бы ты знал, как мне страшно!
— Разумеется, я понимаю…
— Иногда я спрашиваю себя, хорошо ли, что я воскресла, — продолжала она. — Когда придет время мне измениться, я потеряю вашу дружбу, твою, Беорфа и Лольи. Я буду вынуждена вернуться в свою страну и закончить жизнь там, среди себе подобных.
— Я думаю, ты еще недостаточно хорошо поняла, что такое настоящая дружба, — сказал Амос, пытаясь ее утешить. — Мы никогда тебя не бросим, Медуза!
— Спасибо, Амос, за твои добрые слова! — ответила она, чуть-чуть успокоившись. — Но все же боюсь, что несмотря на ваши благие намерения, мне придется с вами расстаться…
— В таком случае, прежде чем потерять тебя окончательно, я воспользуюсь тобой, как это делает Грумсон со своими сыновьями, — сказал Амос, чтобы рассмешить ее. — Итак, с чего начнем?.. Ну-ка! Избавь меня от всей этой грязи, пока я посплю после обеда!
Горгона рассмеялась своим хрустальным смехом. Амос хохотал вместе с ней, как вдруг почувствовал острую боль в спине. Одновременно у него сильно закружилась голова, и он упал лицом вниз. В то же мгновение волшебная половая тряпка лопнула, и масса воды и крови опять затопила всю палубу. Рассерженная Медуза склонилась над своим другом и увидела у него между лопаток совсем маленькую стрелу, которая наверняка была отравлена. Подозревая, что она сама может оказаться следующей мишенью, Медуза с быстротой молнии бросилась навзничь и избежала второй стрелы, предназначавшейся и в самом деле именно ей. Гибкая, как кошка, она поползла к носу корабля и спряталась там за огромной бочкой с питьевой водой, готовая выскочить в любую секунду.
