Башня духов - [26]

Для чистоты эксперимента записала все свои действия и охарактеризовала духа, над которым издевалась: стабильная материя, пол — мужской, фон — нейтральный, магическая сила отсутствует.

Покосилась на внимательно наблюдавшего за мной духа и, поколебавшись, протянула руку. Тот замер. Контуры плавно искажались от сквозняка.

Интересно, кем дух был при жизни? Грустный, серый, а не белесый, как обычно. Значит, не врут учебники, и чувства, испытываемые душой при расставании с телом, определяют окраску духа. Печаль даже в песнях серая, как осенняя хмарь.

О чём он сожалеет, чего не успел при жизни? Душа не отлетела в один из тонких миров, а осталась здесь мучиться. Значит, есть 'якорь'. Если его найти и уничтожить, дух успокоится, только это тяжело. Вот и маются по свету неприкаянные души, а маги их потом изгоняют и уничтожают.

Дух приблизился вплотную, чуть ли не касаясь пальцев.

Действительно, мужчина. Высокий, тонкий, с пронзительным умным взглядом. На щеках навечно застыла лёгкая небритость, а в волосах запутались листья. Значит, погиб осенью.

Ой, на нём амулеты! Да это же маг! Тогда понятно, почему он пошёл на контакт: почувствовал собрата по профессии.

Дух присел на корточки и покосился на мою сумку. Невольно наклонилась, сгребла её в охапку и прижала к себе.

— Так это ты нашла их?

От неожиданности вздрогнула и вскочила на ноги. С пальцев едва не сорвалась змейка заклинания.

Духи обычно не говорят с людьми, только с некромантами и медиумами, а тут ко мне обращались с вопросом. И голос — человеческий. Усталый такой, тихий, с индивидуальным выговором: дух чуть сильнее обычного оглушал согласные.

— Что нашла? — переспросила я, мысленно ругая себя за трусость.

Ну что тебе сделает бестелесная материя самого безобидного вида? Теоретик, воистину теоретик, раз испугалась. Подумаешь, говорящий дух! Возьми и расспроси его по теме диссертации — вот тебе и похвала комиссии.

Успокоившись, снова села и потянулась за блокнотом.

С чего бы начать?

— Мои записи. Они пропали.

Дух встал и подплыл вплотную. На краткий миг колени утонули в его бестелесной субстанции. Странные ощущения — сначала холодок, а потом будто вода обнимает.

Так, значит, передо мной владелец записной книжки. Поймал вора и теперь требует имущество назад.

— Я отдам, но завтра. — Хотелось полистать: вдруг что-то интересное?

— Оставь, — отмахнулся дух. — Мёртвым не нужна магия. Можно посмотреть, что ты пишешь? И зачем устроила этот балаган с приворотом?

Покраснела и объяснила насчёт диссертации.

Дух, взлетев чуть выше, завис над головой, разглядывая мои каракули. Не знаю, что его рассмешило, но он улыбнулся и спланировал на пол рядом со мной.

Я, осмелев, запустила руку в его руку.

Теперь даже понравилось.

Дух откровенно потешался, наблюдая за моими детскими выходками, а потом посоветовал спуститься на уровень ниже: 'Там много призраков. Есть те, что мешают людям. Они подойдут для третьей главы'.

— Но как?.. Откуда вы?.. — Выходило, дух прочитал гораздо больше, нежели написано на одной странице.

— Единственный плюс смерти, — грустно улыбнулся собеседник, — проникать сквозь твёрдые предметы. Взять твой блокнот я не могу, пришлось читать через страницы. Выкладки мне не интересны, а план — очень даже. Хотя какая польза от столь странной диссертации?

В этом я была полностью солидарна с духом. Мне с самого начала казалось, будто попала под раздачу богатой ректорской фантазии. У того случались приступы особой 'любви' к студентам и аспирантам перед проверкой Королевским министерством образования, когда требовалось пустить пыль в глаза и заверить, что Олойская Академия магии, в отличие от остальных, находится в авангарде науки. Расхлёбывали полёт новаторской мысли руководства, разумеется, мы, простые дипломированные и не очень специалисты.

— Ты мне поможешь?

— Отдаться в руки студента? Прости, аспирантки? — дух покачал головой. — Извини, но я не настолько ненавижу своё существовании.

— А если всё, кроме третьей главы? — настаивала я.

Других духов придётся искать, подманивать, а этот сам пришёл в руки.

Призрак задумался и забавно наморщил нос. Не удержавшись, улыбнулась — так трогательно у него вышло.

— А за услугу? — елейным голоском подтолкнула к правильному решению.

— Какую? — тем же тоном передразнил дух.

— Ну, душу вы забрать не можете, убить тоже, поэтому любую в рамках закона. Бывший маг ничего непорядочного не потребует.

— Маги, они разные, — вздохнул собеседник. — Хорошо, согласен. Хоть какой-то от меня толк. Взамен станешь разговаривать со мной.

— Всего-то? — удивилась я.

Тоже мне, цена! Мог потребовать ограбить библиотеку, спрыгнуть с башни — да мало ли! Фантазия безгранична, а долгая загробная жизнь её только распаляет.

Дух погрустнел ещё больше и пробормотал:

— Ты понятия не имеешь, что такое одиночество. Когда ты наедине с собой, своими воспоминаниями, а рядом продолжает течь жизнь, но никто тебя даже не окликнет. Попробуешь заговорить сам — в страхе убегут или не услышат. Мир, он для живых.

Я не знала, что ответить. Действительно, мне не знакомы эти чувства. Даже когда на душе плохо, можно пойти в трактир и излить душу случайному собеседнику за кружкой пива или стаканом вина. А духу некуда податься, он привязан к Башне.