Бару Корморан, предательница - [65]

– Где Мер Ло?

– В полной безопасности. Совсем вымотался – целый день все ныл да тявкал. Но вы правы, Бару. Вам надо быть начеку. – Он шагнул к столу, и Бару отступила, держась от мужчины на некотором расстоянии. – Стража в вашей башне ненадежна. Замки нужно обязательно поменять. Беда с вами, с технократами… – Взяв со стола ее бокал, он принюхался к содержимому. – Вы слишком уважаете утонченность. Вы без ума от сплетен, слухов, неосязаемых признаков власти. Вам и в голову не приходит, что кто-то может вломиться к вам с ножом и чиркнуть по горлу. А Ордвинн еще недостаточно цивилизован для тонкой политики.

– Я ожидала такой встречи, – сказала Бару. До ножен на стене было легко дотянуться. – Но не думала, что к имперскому счетоводу пожалует князь. Что побудило вас устроить этот маскарад, Зате Олаке?

– Вы, конечно. Молодежь уважает театр больше, чем смерть… – Отпив из ее бокала, он нахмурился и засопел. – Похоже, я переусердствовал с дозой. Но не будем терять времени. Зачем звали? Город уже знает, что я живу в уединении. Для чего понадобилось меня искать?

Неужели ее сердце только что пропустило удар? А резкая боль в животе – отозвалась спазмом в грудной клетке?

Внезапно Бару ощутила липкий страх, и ее ладони взмокли от пота.

– Как заслужить противоядие?

– Только правдой, – буркнул Незримый Князь, нетерпеливо постукивая пальцами по столу. – Разве я похож на человека, которому нечего делать? Зачем вы звали меня?

Она глубоко вдохнула, как будто собиралась прыгнуть в воду. При князе не было ни пера, ни пергамента, да и вряд ли он надеялся обвинить ее на основании письменных показаний. Но он – брат Зате Явы, а та, если захочет, найдет, чем подкрепить обвинение.

Зате способна удушить Бару – так же, как некогда утопила Фаре Танифель.

– Вы убили Су Олонори, – начала она, – чтобы никто не раскрыл секрета Тайн Ху с фальшивыми фиатными билетами. Но я раскрыла ее замысел и положила ему конец.

В Маскараде трудились хирурги, удалявшие голосовые связки собакам, чтобы те не могли лаять. Из них получались замечательные сторожа – безмолвные и бешеные. Именно их напомнил сухой, почти беззвучный смех Зате Олаке.

– Пожалуй, технически так и есть. Но вы не ответили на мой вопрос. Зачем вы начали ссужать золотом княжьих крепостных? Почему рассорились с губернатором Каттлсоном, чье благоволение и сейчас могло бы открыть вам путь в Фалькрест, к высоким постам? Зачем вы звали меня?

– Я обдумываю план восстания, – отчеканила Бару. – Вы возглавляете разведку мятежников и нужны мне как союзник.

– После таких речей, – негромко заметил Зате Олаке, – я могу отдать вас Зате Яве, и она сварит вас заживо. А вашу шкуру сохранят для опытов.

– Зате Ява и пальцем меня не тронет, – уверенно парировала Бару (как бы хотелось чувствовать эту уверенность па самом деле!). – Она стремится освободить Ордвинн. Маскарад для нее – лишь орудие, а Дурацкий Бунт она помогла подавить только потому, что он был обречен. Она гениально сыграла свою роль. У нее есть власть, и она выжидает подходящего момента и нужного человека. Этот человек – я.

– А если патриотизм моей дражайшей сестрицы не простирается столь далеко? Может, она встанет на сторону явного победителя, будь то восставшие или Маскарад?

– Я гарантирую вашему заранее обреченному на поражение восстанию верную победу. Без меня вы потерпите поражение.

– Фаре Танифель твердила то же самое. Но оступилась, сплоховала, и ее измена стала очевидна даже Каттлсону. У сестры не было выбора – пришлось завести дело и приговорить ее к смерти, чтобы не погибнуть самой. – Зате Олаке сложил пальцы домиком. – Отчего вы уверены, что справитесь лучше?

– Я способна повести за собой князей и народ.

Снова – сухой, беззвучный смех.

«Не сдавайся», – подумала Бару.

– Не сомневаюсь. Кстати, известно ли вам «Сомнение предателя»?

– Нет, – призналась Бару.

– По крайней мере, честно. Я сочинил его, на манер тех инкрастических «Сомнений», которые все вы так любите. Именно оно погубило Дурацкий Бунт, а сказано в нем вот что. Если ты – ордвиннский князь и чуешь назревающий мятеж, перед тобой встает выбор. – Он отпил еще глоток отравленного вина. – За кем пойти – за восставшими или за лоялистами? Если твоя сторона проиграет, тебе конец. Если победит, ты сохранишь свое положение и получишь выгоду. Но именно в восставших есть некая загвоздка: среди них пышным цветом цветет предательство! Вы понимаете меня, Бару? Предатели никогда не осудят акта измены. И потому сперва надежнее остаться с лоялистами и затаиться. А позже, когда бунтовщики наверняка победят, можно переметнуться на их сторону – якобы ты столь умен, что успел навредить в гнезде проклятых лоялистов. Но в чем вся суть, Бару?

Против хитроумной загадки Бару устоять не могла – даже при незваном госте в собственной спальне и яде, струящемся в собственных венах.

– Для того чтобы получить поддержку князей, необходим успех, но на него нельзя рассчитывать без покровительства знати. Если восстание не начнется с яркой победы, к нему никто не примкнет. Оно задохнется.

– Отлично. Мне всегда было любопытно, учат ли в имперских школах хоть чему-нибудь дельному. – Он кивнул и почесал в бороде, как будто их разговор и впрямь мирно протекал в туфовых стенах школьного класса. – Ни одно восстание не будет удачным, если лидеры не завоюют доверия осторожных и своекорыстных. Истовые мятежники и твердые лоялисты должны привлечь к себе середняков. Учитывая, что Маскарад – это почти нерушимая данность, – у лоялистов имеется значительное преимущество.