Барон - [81]
Дом бабке уже построили. Рядом с ее прежним небольшим. В своем она так и продолжала жить, а в большом жили, так сказать, студенты и студентки. Бабке помогали две ее товарки. Такие же пожилые и наглые. Где уж она их взяла, не знаю и знать не хочу. Может, из моих баронств, может, из чужих. Мне-то какая разница… Платили им хорошо. Бабки-помощницы получали по гульдену в месяц, а наша бабка – целых полтора. Еще выделялись деньги на содержание учеников и покупку различных ингредиентов и трав, не произрастающих в наших местах.
Бабку нашел в ее старом доме. Звали ее, кстати, Агнетта – это меня Ами просветила, а я все – бабка да бабка… Посидели, поговорили. Я поинтересовался делами школы. Она слегка отчиталась, но это меня сейчас мало интересовало. Стал объяснять ей свою проблему. Она мне пообещала, что все с нашими женщинами будет в порядке. На каждые роды будет приезжать или она сама, или ее помощницы. Строго предупредил ее, что если кто сунется к роженицам с грязными руками или с не прокипяченными простынями и каким-либо их инструментом – повешу, независимо от результата. Чистота, и только чистота. Она клятвенно меня заверила, что и сама уже все прекрасно поняла. И теперь в ее школе один из основных предметов – это гигиена. Надо же, уже умных слов нахваталась, не иначе от меня где-то услышала. Потом она начала просить меня за одного своего знакомого доктора. Вернее, доктор он был так себе, как и все здесь, а вот хирург замечательный. Я дал добро на привлечение его к занятиям со студентами и зарплату ему положил такую же, как и бабкиным помощницам. Но только по хирургии. Если узнаю, что он учит студентов лечить людей сушеными лягушачьими лапками или еще какой гадостью, то повешу сразу и объяснений никаких выслушивать не буду.
Раз уж все равно в городе, то решил заехать к Гюнтеру. К сожалению, дома его не было, он что-то перетирал с членами магистрата в ратуше. Ами-то сразу умчалась к Ханне, а я расположился в гостиной. За Гюнтером послали слугу. А я посидел немного, посидел – и пошел в свою комнату. У дверей на страже, как всегда, стояла Беата. Я зашел с ней в комнату и, естественно, не удержался. Времени провел с ней совсем немного, не больше часа, но она была очень довольна, хотя чувствовалось, что это для нее только небольшая разминка. Ей бы сейчас и ночи не хватило. Пообещав Беате, что все еще будет, пошел опять в гостиную, а она осталась приводить в порядок постель. Гюнтер меня уже ждал, и мы поднялись к нему в кабинет. Там обсудили некоторые вопросы. В основном по городу. Еще он меня обрадовал, что закупил аж восемь барж. Довольно больших. И шестнадцать двадцативесельных – в смысле по десять весел с каждой стороны – лодок. Также довольно вместительных. Руду можно возить и на баржах, и на этих лодках, хотя, в принципе, они должны только таскать эти баржи. А еще он закупил четыре кнорра. Правда, после его объяснений я понял, что ничего не понял. Кораблики почти одного размера с лодками, те же весла, тот же парус, а стоят эти кнорры как восемь лодок. Не лучше ли было и купить еще восемь лодок? Гюнтер стал мне объяснять, что на кноррах можно спокойно ходить по морю. Хотя сейчас и ходят в основном на коггах или нефах, но кнорр намного быстроходнее и маневреннее.
– Гюнтер, признавайся, с Ханной не поладил?
– Почему это? У нас все хорошо. Скоро вот отцом стану.
– А в какие моря ты тогда собрался?
Гюнтер «завис». Потом до него дошло, и он долго сидел и скреб себе затылок.
– И какой же умник всучил тебе эти самые кнорры?
– Да в том-то и дело, что никто не всучил. Помощник отписал, что продают кроме лодок еще четыре кнорра, не новых, но в прекрасном состоянии. Вот я и написал ему, чтобы брал все.
– А по рекам они ходить могут?
– Конечно. Правда, осадка у них чуть больше, чем у лодок.
– Вообще, я где-то читал, что такие лодки у русов зовутся стругами. А голландцы такие лодки называют «струк». Так что давай их так и называть. А то у рыбаков «лодки» и у нас «лодки» – как-то не солидно. Значит, так. Раз уж у нас появился целый флот, то строй пристань на нашей стороне Рура. Хорошо бы построить порт и город у моста, но там он сейчас очень уязвим. Может быть, потом. Но порт нам по-любому нужен, если мы собираемся гонять эти твои кнорры в Роттердам. Хотя если уж когги так хороши и на них можно ходить и по рекам, то мог бы этих самых коггов прикупить хотя бы парочку.
– Я тоже так думаю, ваше сиятельство. А если что не так, то продадим, много не потеряем. А вот с портом я полностью согласен. Порт нам нужен.
– Конечно, нужен. И лучше бы на Рейне. Хотя и на Руре неплохо. Но тут нас могут просто запереть – и все. Узок он, наш Рур. А на Рейне так не получится. И товары можно возить как в Роттердам, так и вглубь империи.
– Да, ваше сиятельство – это было бы здорово. А то купцы нас все-таки здорово обдирают. Например, у тех же поляков оружие из нашей стали продают чуть ли не по весу серебра. Мы процентов двадцать, а иногда и тридцать на посредниках теряем. А у русов и все пятьдесят.
– Ну, к русам нас Ганза по-любому не пустит, а вот по Рейну мы расторговаться смогли бы хорошо. Особенно если на наши кнорры-когги пушки поставить. Думаю, по паре хватит. И ни один супостат наш корабль тронуть не посмеет.
Николай Дроздов, попав в звёздную империю, вроде бы неплохо устроился благодаря проявившимся ментальным способностям и обнаруженной законсервированной базе давно исчезнувшей цивилизации атланцев. Однако эти удачи обернулись серьезными проблемами: за менталистами такого уровня идёт охота, каждый хочет использовать их в своих интересах, а за знания, полученные на базе могущественной цивилизации, он обещал возродить империю Атлан. Теперь пришло время исполнить обещание.
Вот и сходил Николай на пикничок. Очнулся в тюрьме не в тюрьме, в ящике не в ящике… Оказалось, его похитили наемники Арварской империи, случайно залетевшие на Землю. Похитили в числе двух десятков других «рабов», но не для продажи, как тех, а потому что в нём обнаружили способности псиона. Николай, ставший теперь Ником Дрозом, легко влился в команду наёмников и почти с первых дней начал удивлять соратников своими способностями…
Турист из России, бездельничающий в Германии в 2016 году, неизвестно каким образом оказывается вдруг в XIV веке в теле юного барона. Правда, барон ранен и его собираются добить, а замок разграбить и сжечь, но главное — он все-таки жив. Но обошлось, выкрутился. Так и пошло: жизнь подбрасывает постоянно зубодробительные подарки, а он выкручивается и не без прибыли для себя.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Турист из России, бездельничающий в Германии в две тысячи шестнадцатом году, неизвестно каким образом оказывается вдруг в четырнадцатом веке в теле юного барона. Правда, барон ранен и его собираются добить, а замок разграбить и сжечь, но главное – он все-таки жив. Но обошлось, выкрутился. Так и пошло: жизнь подбрасывает постоянно зубодробительные подарки, а он выкручивается, и не без прибыли для себя. За четыре года пребывания в средневековой Германии добился довольно многого, хотя особенно к этому и не стремился.
Николай Дроздов, попав в звездную империю, неплохо устроился благодаря проявившимся ментальным способностям, а обнаружив законсервированную базу давно исчезнувшей могущественной цивилизации атланцев, он получил доступ к их технологиям в обмен на обязательство возродить империю Атлан. И вот после почти десятилетнего отсутствия новоявленный император возвращается на Землю. Главная задача — набрать добровольцев, готовых стать его подданными… Но не все так просто. Возникает множество проблем, и их надо решать.
История о том, как пятеро друзей, наших современников, оказались в древнем Риме, отчего довелось им пройти через разнообразные приключения — под девизом: наш человек нигде не пропадет, и вовсе не потому, что он никому не нужен.
Кто-то представляет себе время в виде прямой линии, устремленной из прошлого в будущее. Кто-то – в виде реки, ветвящейся и петлистой. Но в действительности это бесконечный каскад лабиринтов, и только счастливчики точно помнят, что было в предыдущем лабиринте, и только мудрецы прозревают, что произойдет в будущем… потому что прошлое и будущее могут варьировать в широком диапазоне.
Изящная альтернативная история на тему — что было бы, если бы великий русский писатель Антон Павлович Чехов не умер в 1904 году, а жил бы еще целых сорок лет.Как бы он принял революцию, большевиков, и Ленина? Какое влияние бы оказывал на умы и стремления своих современников?Примечание:Первая половина повести — отредактированные фрагменты эссе Сомерсета Моэма «Искусство рассказа».Впоследствии «Второе июля...» стало эпилогом романа «Эфиоп».
Ранний рассказ Василия Звягинцева. Позднее «Уик-энд на берегу» Звягинцев включил практически без изменений как небольшую историю в роман «Андреевское братство».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Бойтесь желаний своих, ибо они имеют свойство сбываться. Некогда обычный человек в веке двадцать первом и ставший титулованным аристократом и офицером пограничной стражи в веке девятнадцатом, Александр проверил истинность этого утверждения на себе. Поначалу он просто очень хотел выжить в чужом для него времени и мире. Потом – жить нормально, не экономя скудное жалованье корнета-пограничника. Затем появилось еще одно желание, другое, третье… и как-то так вышло, что теперь, на шестом году новой жизни, он – оружейный магнат, изобретатель, успешный фабрикант и обладатель миллионного состояния.
Завершив свой жизненный путь в веке двадцать первом, пройдя сквозь боль, смерть и перерождение, наш современник обрел в новой жизни то, что желал больше всего. К чему стремился душой, о чем страдал сердцем, тянулся и тосковал… И пусть за окном ныне грозный и жестокий шестнадцатый век, где Русь только-только выкарабкалась из ямы долгой феодальной раздробленности и мир вокруг полон тревог и лишений. Пусть! Зато теперь у него есть настоящая семья, где его любят. А еще заботливый отец начал допускать своего наследника к семейному делу – тому самому, которым их род занимается вот уже почти шесть сотен лет.
Мало закатить камень на вершину горы. Нужно еще постараться, чтобы твой труд не пропал даром! Наш современник, волей случая сменивший век двадцать первый на девятнадцатый и ставший молодым, родовитым и… практически нищим князем, вдобавок последним в своем роду, окончательно принял новое имя и жизнь. Начав все с чистого листа, всего за семь лет достиг вершин общества, признания и успеха. Удача сопутствует князю Агреневу, но будет ли так всегда?.. Покатится ли его «камешек» легко по склону, побуждая к движению сначала камешки поменьше, а затем и большие валуны, и превратится ли его бег в неудержимую лавину? Или он остановится перед непреодолимым препятствием и станет еще одним памятником тщетности сует?
Московская Русь шестнадцатого века… Смутное и тяжелое время. С юга рубежи молодой державы постоянно пробовало на прочность Крымское ханство, с запада – королевство Шведское и Великое княжество Литовское, по стране время от времени прокатывались эпидемии и неурожаи, да и иных невзгод хватало. Кровь людская лилась что водица!.. Однако нашему современнику по имени Виктор, волей случая оказавшемуся в прошлом, можно сказать, крупно повезло, потому как в новой жизни семья ему досталась хорошая. Большая, крепкая, дружная! Семья великого государя, царя и великого князя всея Руси Иоанна Васильевича, за живость характера и исключительное миролюбие прозванного Грозным…