Барьер Сантароги - [12]

— Оставь свой галстук в покое, — сказала она. — Я принесла тебе завтрак, — в ее голосе прозвучали столь хорошо знакомые ему угрожающе-успокаивающие нотки.

Повернувшись, Десейн направился к ней на негнущихся ногах, словно кукла, приводимая в движение невидимым кукловодом. Дженни оставила тележку и, встретив на полпути, бросилась в его объятия, вскинув голову для поцелуя. Когда Десейн почувствовал тепло ее губ, ему показалось, что он вернулся домой.

Дженни отодвинулась и внимательно посмотрела на него.

— О, Джил! — воскликнула она. — Мне так тебя не хватало! Почему ты не написал мне хотя бы одно письмо?

Он уставился на нее, не в силах сразу ответить от удивления. Потом произнес:

— Но я ведь писал тебе много раз! Это ты ни разу мне не ответила.

Она отодвинулась от него, и ее лицо помрачнело.

— Та-а-ак! — она топнула ногой.

— Ага! Как я вижу, ты уже нашла его, — в дверях появился доктор Паже. Он протолкнул в комнату оставленную посреди проема тележку и закрыл дверь.

Дженни резко повернулась к нему.

— Дядя Ларри! Вы что, утаивали от меня письма Джила?

Паже перевел недоумевающий взгляд с нее на Десейна.

— Какие письма?

— Джил писал мне письма, однако я не получила ни одного из них!

— Понятно, — кивнул Паже. — Господи, ты ведь знаешь, как это порой бывает на нашей почте… девушка из долины, парень, который пишет ей из внешнего мира.

— Проклятье! Я выцарапаю им глаза!

— Успокойся, девочка. — Паже улыбнулся.

Повернувшись к Десейну, Дженни упала в его объятия и, к его удивлению, снова поцеловала. У психолога перехватило дыхание.

— Так вот! — воскликнула она. — Только здесь может твориться подобное. Но эти старые идиоты на почте не смогут бросить мои чувства в корзину для мусора.

— Какие старые идиоты? — спросил Десейн.

Ему показалось, что он пропустил часть разговора. Своим горячим поцелуем Дженни открыто признавала, что в их отношениях ничего не изменилось, но почему-то Десейна не покидало ощущение беззащитности, и он интуитивно понимал, что существует необходимость вести себя крайне осторожно. В конце концов, с их последней встречи прошел целый год. Как он ухитрился пробыть целый год вдали от нее — поддавшись своему уязвленному мужскому самолюбию, боясь при этом, что Дженни выйдет замуж… и он навеки потеряет ее? Но вот что побудило ее оставить его и целый год не напоминать о себе? Ведь могла же она приехать в Беркли хотя бы с коротким визитом.

«Да я и сам мог бы приехать сюда».

Дженни усмехнулась.

— Чему ты улыбаешься? — требовательно спросил он. — Да, ты так толком и не объяснила насчет почты и…

— Я улыбаюсь, потому что счастлива! — ответила она. — Я улыбаюсь, потому, что могу читать твои мысли. Ты думаешь, почему ни ты, ни я ни разу не навестили друг друга за все это время? Ладно, вот ты и здесь, я знала, что ты приедешь когда-нибудь. Знала — и все! — Она импульсивно прижалась к нему. — А что касается почты…

— Мне кажется, завтрак Джилберта остывает, — перебил Паже. — Вы не против, если я буду звать вас Джилберт?

— Он не против, — ответила за Десейна Дженни. В ее голосе звучали насмешливые нотки, но тело внезапно напряглось, и она отодвинулась от него.

Паже поднял крышку с одной из тарелок, стоявших на тележке, и сказал:

— Омлет Джасперс, как я вижу. Настоящий Джасперс.

Дженни неуверенно, без привычной жизнерадостности произнесла:

— Я сама приготовила его на кухне Джонсона.

— Вижу, — отметил Паже. — Да… что ж, возможно, это самое лучшее, что есть в долине, — он указал на тарелку. — Отведайте его, Джилберт.

При этих словах чувство голода в желудке Десейна снова напомнило о себе. Ему захотелось тут же усесться и умять омлет… но нечто смутно неуловимое заставило сдержаться. Он никак не мог избавиться от грызущего ощущения опасности.

— Чем же занимается этот Джасперс? — спросил он.

— Именно этим, — ответила Дженни, подкатив тележку к столу. — Я хочу сказать, что любой продукт, получаемый в кооперативе, они доводят до конца. Например, в этом омлете есть сыр Джасперса, который мы называем чеддар. А теперь садись и ешь.

— Вам понравится, — уверил Паже. Он пересек комнату, положил руку на плечо Десейна и помог ему сесть на стул. — Позвольте мне быстренько осмотреть вас, — он приподнял мочку левого уха Десейна, внимательно изучил ее, потом посмотрел в глаза психологу. — Вы выглядите совсем неплохо. Как голова?

— Сейчас лучше. А когда проснулся, просто раскалывалась.

— Это неплохо. Приступайте к завтраку. Вам нужно отдохнуть день или два. Дайте мне знать, если снова почувствуете головокружение или общие симптомы отравления. Советую съесть на обед печенку, и я передам для вас Дженни еще несколько таблеток с железом. Вы не так долго пробыли в отравленном помещении, чтобы это имело какие-нибудь продолжительные последствия.

— Как подумаю о беспечности мистера Джонсона, мне хочется перерубить его топором пополам, — со злостью произнесла Дженни.

— Какие мы сегодня кровожадные, — улыбнулся Паже.

Под внимательным взглядом Дженни Десейн попробовал омлет. Он оказался восхитительным — сочным и с легким привкусом сыра. Десейн проглотил кусок и улыбнулся девушке. Дженни улыбнулась ему в ответ.