Барабашка, или Обещано большое вознаграждение - [2]
— Ага! — торжествующе сказал Скупидонов и резким движением сдёрнул одеяло.
Маленькие глаза Скупидонова стали большими. А у детей они просто полезли на лоб: в кровати стоял Александр Сергеевич Пушкин. Невысокий, бронзовый, с бакенбардами и с биркой на ноге.
В жизни Сидора Марковича Скупидонова была одна, но зато очень сильная страсть — вещи. В особенности старинные. И потому руки его жадно потянулись к фигурке великого поэта.
— Экспонаты руками не трогать! — раздался пронзительный женский голос.
Скупидонов отпрыгнул и обернулся. Однако не увидел никого, кому бы мог принадлежать этот голос. Он долго шарил глазами по комнате, а потом вдруг скис и, буркнув: «Вы у меня ещё доиграетесь», вышел вон.
В комнате воцарилась тишина.
— Какой он красивый! — прошептала Нюра. Она тоже любила вещи, но не все, а только очень красивые. И ей ужасно захотелось потрогать этого блестящего дяденьку.
— Не трогай! — закричал Юра. — Слышала, что он сказал?
— А кто — «он»?
— Кто, кто — Пушкин! То есть это не Пушкин, понимаешь? Вообще-то это сапог. То есть это не сапог, а тот… с ушами… — Юра запутался и начал сердиться…
— В общем, так, — решительно обратился он к Пушкину. — Вылезай! Всё равно мы тебя уже видели.
— Ладно, — послышался хрипловатый голосок. — Только вы отвернитесь.
Дети честно отвернулись и замерли в ожидании.
— Ну, и долго я вас ждать буду?
На кровати сидел… Как бы это сказать?.. Наверное, всё-таки мальчишка. Только очень лохматый и с длинными, как у зайца, ушами. Роста он был среднего: чуть пониже сапога и чуть повыше Пушкина.
— Застукали, — вздохнул мальчишка и сложил из пальцев две фиги. — Ну, и дальше что?
— А ты кто такой? — спросил Юра.
— И зачем нам фигушки показываешь? — добавила Нюра. — Это некрасиво.
— Барабашка я, — сказал мальчишка, насупившись. — А это вовсе не фигушки никакие, а приёмчик против сглаза. И ничего некрасивого тут нету. Меня дедушка учил их складывать. А как говорил дедушка: дедушка плохому не научит. Понятно?
Против «дедушки» возразить было нечего.
— А Барабашка — это имя или фамилия?
Барабашка задумался.
— И то и другое… — сказал он. — И третье…
— Какое ещё третье? — удивился Юра.
— «Какое, какое»… Вот ты человек? И папа у тебя человек. И мама человек. Правильно? А я — Барабашка. И мама у меня Барабашка. И папа — Барабашка. И дедушка — Барабашка… — Тут Барабашка скорчил грустную мину, повесил уши и глубоко вздохнул: — Был…
— А где же теперь ваш дедушка? — поинтересовалась Нюра.
— И не спрашивай. — Барабашка шмыгнул носом. — Утонул. Жуткая драма, неприятный случай!
Нюра смутилась, а Юра решил сменить тему.
— Слушай, — спросил он Барабашку, — а это ты стучал?
— А кто же, Пушкин, что ли? — Барабашка мгновенно забыл про своего утонувшего дедушку и оживился: — Понравилось?
— Нам-то понравилось, — преувеличил Юра. — А вот соседу не очень.
— Сосед у вас не понимает ничего.
Юре было неловко признаться, что и он тоже не совсем понимает, зачем нужно стучать по ночам. Но тут на помощь пришла Нюра:
— Это вы нас, наверно, напугать хотели?
— Вот ещё глупости! — возмутился Барабашка.
— А тогда зачем? — не унималась Нюра.
— Как это зачем? Мы — барабашки — всегда стучим, — с гордостью сообщил Барабашка. Но, видимо, этого ему показалось мало. — И потом… и потом… — Уши у него задрожали, и он перешёл на торжественный шёпот: — Я ищу клад!
Клад! Если бы Барабашка знал, какое важное слово он сейчас произнёс. Ведь уже целых полгода самой заветной мечтой детей было разбогатеть. Разбогатеть и стать богатыми. Как они ещё точно не знали, но зато знали точно, что они будут делать после этого. Юра купит себе видик. А Нюра купит пудру с зеркальцем. А Юра купит компьютер «Пентиум». А Нюра — бриллиантовое ожерелье и ещё маникюрный набор с зеркальцем. А Юра — шестисотый «Мерседес». А Нюра — семисотый, с двумя зеркальцами. А про маму они мечтали, чтобы она никогда-никогда больше не работала, Нюра давала бы ей поносить свои самые лучшие платья, а Юра возил бы её на своей машине по выходным на Канарские острова.
Клад!
Вот и представился случай осуществить мечту. Как просто! Они-то собирались мыть машины, играть в «Лотто-Миллион» или сдавать бутылки, как бомж Потёмкин. А богатство, оказывается, так близко!..
— А почём ты знаешь, что клад в нашем доме? — подозрительно спросил Юра Барабашку.
— Военная тайна барабашек.
— Тогда можете не выдавать, раз это тайна, — сказала Нюра.
— А могу и выдать, если хотите. Это мне дедушка распинал про клад. То есть нет, лучше не рассказал, а написал. В последнем своём завещании прямо так и написал: «Ищи, Барабашка, клад знаешь где?..»
— Где?!
— Как — где? В этом… Нет. Вот так: «На старой-старой улице… в старом-старом доме… в кирпичной-кирпичной стене!..» Сказал — и умер. То есть написал — и утонул.
Дети сочувственно вздохнули.
— А я собрался и пошёл искать клад, — продолжил Барабашка. — Потому что когда я найду клад, я знаете чего сделаю?
И тут он умолк. Насторожился. Одно ухо у него приподнялось, повернулось, как локатор.
— Атас! Кто-то идёт. Просьба всем покинуть помещение!
Во входной двери щёлкнул замок.
— Это мама. — Юра быстро погасил свет и залез под одеяло.
