Бар «Дракон» - [13]

— Хороша помощь, — усмехнулся Дмитрий, не меняя стойки и не опуская мечей.

Керб переплел шеи, снова расплел. Дмитрий понял, что это он так «пожимает плечами»:

— Помощь как помощь, — ответил керб, поглубже приседая на задние лапы, — по-твоему, лучше плодить бастардов со святой Ма-Мин?

При упоминании о святой Ма-Мин Дмитрия передернуло так, что он чуть не выронил мечи. Самка!

— Святая матушка, ржущая как лошадь, прядет колыбельку… Для рыцаря короны! — Керб засмеялся. Смех раздавался и внутри головы Дмитрия, и снаружи — керб смеялся, разинув пасти. — Хочешь этого? — Чудовище, наконец, перевело дух и снова внимательно смотрело на Дмитрия пятью глазами и одной пустой глазницей.

Дмитрий помотал головой.

— Тогда стой спокойно, рыцарь короны. Я тебе помогу.

Дмитрий снова помотал головой и крепче сжал рукояти мечей, одновременно расслабляя запястья. Улыбнулся через силу:

— Да ладно, мужичок. Уж как-нибудь без тебя…

— Но я все равно попробую, — сказал керб и прыгнул.

Воздух превратился в глицерин. Дмитрий на этот раз не стал приседать или отскакивать в сторону. Он тоже прыгнул. Ноги разогнулись с трудом, пол медленно ушел вниз. Керб приближался, нацелив на Дмитрия только одну пасть, среднюю. Остальные две шеи были разведены в стороны, чтобы не дать рыцарю короны ускользнуть с пути «доброго помощника». Но Дмитрий все равно ускользал — вверх. Несколько раз он крутанул в глицериновом воздухе мечами, тело начало вращаться в другом направлении — как раз вовремя. Длинная морда керба прошла всего в паре сантиметров под спиной Дмитрия. Вращение продолжалось, ноги уперлись в потолок. Внизу ровно двигался керб, теперь похожий на сухогруз, проплывающий под мостом. Вот шея, вот основной корпус… У основания шеи Дмитрий разглядел розовую точку. Нацелив туда острие меча, он со всей силы оттолкнулся ногами от потолка. Раздался влажный хруст, меч вошел в тело керба по самую рукоять.

Воздух так быстро потерял густоту, что Дмитрий не успел приземлиться на ноги, неуклюже плюхнулся плечом на плиты. Керб лежал неподалеку, мертвый, нелепо раскинув головы и лапы. Из загривка у него торчала рукоять меча. Дмитрий доплелся до туши, взобрался по правой шее на чешуйчатую спину и выдернул свой меч. Поискал, обо что бы вытереть. Не нашел, вытер о собственные штаны, пихнул меч в ножны. Потом обернулся и помахал головам, сгрудившимся у люка:

— Сдох!

— Спаситель! — Раздался сверху нестройный радостный хор.

Внезапно Дмитрий обнаружил, что уже стоит около лестницы в компании Толика, бармена и толстухи, а на его шее висит плачущая Алмис и целует его то в ухо, то в щеку.

— А ну-ка, отвали!.. — Послышался голос хозяина. Дмитрий поднял глаза. Возле самой туши, примостившись к шее зверя, на корточках сидел Илион и своим кинжалом отколупывал чешуйки, стараясь добраться до вены керба. Но как только ему удалось это сделать и на пол потекла струйка вязкой жидкости, бармен бесцеремонно оттащил богатыря за шиворот и сам подставил к отворенным венам непонятно откуда взявшуюся здоровенную бутыль.

— Никак наш спаситель керба мочканул!.. — Старичок, гремя по ступенькам своим эспадоном, медленно спускался по лестнице. По выражению его лица было видно, что он хочет двигаться гораздо быстрее, но доспехи крайне замедляли его перемещение. Добравшись, наконец, до поверженной твари, старичок сорвал с головы шлем и, оттеснив бармена, подставил шлем под струю крови.

— А ты чего? — Услышал вдруг Дмитрий голос спасенной девушки.

— Я? Я не знаю…

— Давай же! — Алмис взяла Дмитрия за рукав и настойчиво повлекла в сторону зверя. — Ты его убил — и кровь его твоя!

— Не хочу я эту гадость… — Вяло отбивался Дмитрий.

— Да ты знаешь, какая это редкость! — Вскричал Илион. — Керба срубить не всякий сможет! — он незаметно отпихнул старого рыцаря от источника крови и подставил под вонючую струйку свою необъятную флягу.

Видя, что герой-спаситель не собирается пользоваться источником, Алмис отняла у старичка его шлем, наполненный почти доверху, и протянула Дмитрию:

— Мажься! Смотри только, чтобы в рот не попало.

Девушка начала понемногу наклонять шлем. Безропотно сложив ладони лодочкой, Дмитрий подставил их под струю. Потом, вздохнув, опрокинул кровь на лицо. В нос шибануло мускусом, из желудка к горлу стремительно понесся ком тошноты.

— Все! — Алмис обворожительно улыбнулась. — Теперь к тебе никто не пристанет.

— Я так жутко выгляжу? — Дмитрий попытался улыбнуться. Он знал, что теперь к нему никто не пристанет, и вовсе не потому, что от него воняет кербовой кровью. Нет. Теперь он сам, в некотором роде, керб. И никто из людей не должен об этом знать.

— Кровь керба отпугнет всех подземных жителей, — щебетала Алмис, — а еще она приносит удачу, а еще ее можно заливать в компьютер. Главное только, ее нельзя пить.

Теперь Дмитрий заметил, что лица всех собравшихся — и Илиона, и бармена, и даже лицо Алмис — резко потемнели. На общем желтоватом фоне лица казались абсолютно черными. Возле дальней стены стояли, пошатываясь, черноликие Добужин и Теофил, между ними переминался с ноги на ногу такой же черноликий Толик. На него бармен уже нагрузил две бутыли и теперь что-то в полголоса ему втолковывал. Дмитрий расслышал лишь слова «Аркона», «такая маза» и «вернуть тару».