Банковская тайна - [41]

В приемной он попал в заботливые объятья моего телохранителя Ромы Чикунова, прибывшего вместе со мной по настоянию службы безопасности. Согласно моей инструкции, Рома первым делом изъял у Гусмана мобильный телефон и принялся следить, чтобы тот не попытался связаться с кем-либо любым другим способом.

Я подвинул свое кресло так, чтобы заместить за столом Гусмана, выведенного из партхозактивной мизансцены.

– Так вот, Алферов и Гусман меня сейчас не интересуют, – объявил я. – Это наше внутреннее дело, и вас это беспокоить не должно. Возможно, они вам что-то предложили… соблазнительное. Я допускаю, что они ввели вас, наших уважаемых добросовестных клиентов, в заблуждение. Но думаю, что этот инцидент не должен омрачить наше с вами сотрудничество, как вы полагаете?

Директора начали оживать. Разумеется, они оказались жертвами хитроумного Гусмана. Более того, они, можно сказать, даже и не поняли толком, что он им предложил. Мы, дескать, люди провинциальные, неопытные… Простые крепкие хозяйственники. И как это они сразу не догадались, что от московского гостя с такой фамилией – Гусман – ничего хорошего ожидать было нельзя?

Я сочувственно покивал. Хозяйственники хреновы…

– Что он вам предложил? – безмятежно спросил я. – «Снять маржу»?

Они растерянно умолкли. Я ободряюще улыбнулся им.

– Да, – покряхтев, признался гендиректор. – Он так и сказал – «снять маржу»… Еще позавчера, в ресторане…

– На выделенные банком средства скупить акции у работников через брокерскую компанию по заниженной цене, а банку перепродать по завышенной, – пояснил финдиректор. – По доверенности. А разницу поделить, так сказать, в узком кругу…

– А это у нас называется «распилить маржу», – сообщил я. – Старо, просто и надежно. Сколько вы уже успели заключить договоров купли-продажи?

Они несколько секунд переглядывались, прежде чем гендиректор нехотя ответил:

– Ни одного пока…

– Как – ни одного? – изумился я. – А что вы эти два дня делали? Мучились угрызениями совести, что ли?

– У нас тут некоторые проблемы со скупкой акций, – пробурчал исполнительный директор. – Профсоюз настроил рабочих не продавать акции. Мол, обманут, как с чубайсовскими ваучерами…

– Какой еще профсоюз? – обалдел я. – У вас что здесь – пролетарское революционное движение? Вы не контролируете собственного профорга?

– Не так все просто, Андрей Викторович, – проворчал кадровик. – Он бывший парторг, у него есть авторитет, и мы не можем не считаться…

Выяснилось, что профсоюзная организация кирпичного завода вдруг рьяно встала на защиту экономических интересов трудового коллектива. Борьба директората с профсоюзом за умы и сердца рабочих давно уже шла с переменным успехом, но ни одна из сторон не получала решающего преимущества. Для скупки акций это было плохо, потому что нашему заказчику требовался не менее чем 75-процентный пакет акций, для чего приобретать их нужно было примерно у восьми из десяти акционеров из числа работников завода. Директора как раз сегодня планировали прояснить Гусману эти печальные обстоятельства, но тут подоспел я с еще более грустными для него новостями…

– И что вы планируете делать? – мрачно осведомился я.

– Не знаю, – уныло ответил кадровик. – Может быть, созвать собрание трудового коллектива и выступить, разъяснить ситуацию…

– Митинга нам еще не хватало, – скептически произнес я. – Денежные вопросы, знаете ли, не решаются на профсоюзных собраниях… Деньги вообще шума не любят.

– А вы что предлагаете? – обиженно спросил кадровик.

– Пожалуй, придется пообщаться с этим вашим профсоюзным вожаком, – вздохнул я. – Наедине. Вы позволите воспользоваться вашим кабинетом?

* * *

Что характерно, его звали Владимир Ильич. Крепко сбитый мужик с проницательным взглядом. Мне показалось, что в кресле гендиректора он смотрелся бы гораздо гармоничнее, чем нынешний руководитель завода.

– Значит, Гардези Андрей Викторович, – протянул он, задумчиво разглядывая мою визитку. – Вице-президент, значит… У меня, уж простите, визитной карточки нету. Я как-то больше с простым народом общаюсь, а он визитных карточек не признает…

– Это верно, – согласился я. – Вас, наверное, и без всяких визиток люди в лицо узнают? Авторитетным личностям визитки ни к чему…

– Лесть? – прищурился Владимир Ильич. – Если на это рассчитываете, то грубо работаете, молодой человек! Думаете, я не знаю, ради чего меня сюда зазвали? Даже «хрен-директора» нашего из кабинета выперли…

– Ну-ну, Владимир Ильич, – примирительно сказал я. – Грешно мне пытаться задобрить вас какими-то словесами! Я человек практичный, и вы, я думаю, тоже…

– Взятку будете предлагать? – вскинулся он.

– Фу, Владимир Ильич! – скривился я. – Вы только так понимаете практичность?

– А как еще понимать практичность с точки зрения банкира? – рассудительно сказал Владимир Ильич. – Деньги, деньги и еще раз деньги!

– Деньги деньгам рознь, – возразил я. – Вы прекрасно понимаете, что акции рабочим не нужны. Им нужна достойная зарплата, нормальные условия работы и уверенность в завтрашнем дне. А акции нужны инвесторам, которые благодаря контролю над заводом смогут без опаски вложить свои деньги в развитие предприятия. А значит – дать рабочим то, что им нужно на самом деле…