Банк страха - [107]

— Что перестать? Я просто стараюсь помочь тебе. Несколько минут назад ты сидела в банке под арестом, а теперь ты свободна — благодаря моему папе. Да опомнись ты, ради Бога!

— О, Сэм, не говори так. Это на тебя не похоже. Будь же добр, объясни мне, какую такую сделку ты заключил с отцом, чтобы вызволить меня от Мерсье?

— Конечно объясню. — Он поцеловал ее влажными губами. — Сделка состоит в том, что мы больше не мешаем Хаммуду. Пусть делает с деньгами Правителя что хочет в свое удовольствие. В обмен на это он оставит тебя в покое. В этом и состоит сделка. О’кей?

— Но это не деньги Хаммуда, и это не были деньги Правителя. Они украдены у иракцев.

— Может, и так. Но сейчас они у него, и мы должны от него отвязаться. И не надо больше никакого вздора. Ладно?

— Не так-то все просто, Сэм. Откуда ты знаешь, что они не убьют меня, как только я вернусь в Лондон?

— Знаю, не убьют. Мой папа обещал, что предупредит их. И он устроил для тебя новую работу. Все учтено.

— И куда же меня определили, могу я узнать?

— В «Банк-Арабия». Его владелец — палестинец Асад Баракат. Он помогает Мерсье распорядиться этими деньгами. Видимо, они хотят перевести их в другие банки, спрятать или что-то в этом роде. Я не знаю. Это не играет роли.

— Значит, он тоже работает на Хаммуда. Господи! Тогда я отказываюсь. Никаких сделок!

— Ну-ну, Лина, перестань. Не будь таким чертовым фанатиком.

Да, подумала Лина, пощечина тут не поможет. Он зашел слишком далеко. Вместо этого она взяла его руки в свои и еще раз взглянула ему — пьяному и шатающемуся — прямо в глаза.

— Посмотри на меня, — сказала она. — Ты что, забыл, с кем мы имеем дело? Это иракцы.

— Я знаю, что они иракцы, Лина.

— Они убьют меня при первой же возможности. По-другому у них не бывает.

— Нет, не убьют. Сейчас нет. Эти люди — на поводке у моего отца. Он руководил Хаммудом почти десять лет.

— Ни черта для них не значит твой отец, Сэм. В том, что касается других иракцев, они играют по собственным правилам. Очнись!

— Эй, милая, давай больше не ругаться, о’кей? У меня от этого голова трещит. Давай вернемся в гостиницу и поспим. Ты ведь мало спала сегодня ночью, ты разве забыла?

Он легонько пнул ее, что должно было означать воспоминание об их любви, но ее лицо осталось бесстрастным. Она посмотрела в его остекленевшие глаза и поняла, что опять осталась одна. Это была не вина Сэма. Дело было не в нем. Дело было в ней. Она посмотрела на его симпатичное сонное лицо и почувствовала невыразимую печаль. По-женски она всегда, всю жизнь хотела счастливого исхода. Но на сей раз, кажется, этого не будет.

— Я не могу, — тихо сказала она. — Я дала клятву.

— Не понял?

— Да так, ничего. — Она подняла руку и дотронулась до пылающей щеки Сэма. Теперь он выглядел уже не пьяным, а скорее просто усталым. — Иди поспи, милый, — сказала она. — Ты устал. Я приду позже. Мне нужно забрать вещи из пансиона, где я жила. Потом я приду.

— Ты обещаешь?

— Конечно. Будь осторожен по дороге. Смотри, чтоб тебя не поймал селува.

— Что это еще за селува?

— Он живет в реке Тигр и ворует детей; он совсем не такой славный, как уави. Он становится очень злым, когда дети шалят, например когда слишком много пьют.

В глазах Сэма наконец промелькнуло смущение.

— Прости, что я напился. Когда разговариваешь с моим папой, это получается как-то само собой.

— Как трогательны мужчины! — сказала она и легонько подтолкнула его к выходу со двора на улицу. Сэм повернул налево, к озеру и гостинице. Когда он скрылся из виду, Лина повернула направо — к грузовым причалам, к своей маленькой комнатке, к своему компьютеру.

Глава 40

На улицах Женевы царило дневное оживление; люди шли по делам или гуляли по двое, по трое, так что одинокой женщине было нетрудно затеряться в толпе. Лина шла через город, проходя квартал за кварталом, причем каждый раз, поворачивая на поперечную улицу, внимательно оглядывала тротуары — не стоят ли где иракские агенты. Она знала, что за ней должны следить, что бы там ни обещал отец Сэма. Ее, как и в первый раз, могли ждать у выхода из «Кредит Мерсье»; могли и просто выслать наблюдателей на улицы города. Это вовсе не ошибка Сэма, сказала она себе. Пока не увидишь этих зверей в лицо, этого не поймешь; вообще ничего не поймешь.

Так она шла украдкой через старый город в южном направлении, прочь от озера, по рю де Гранж. Повернула на рю Анри Фази, потом на рю де л’Отель-де-Виль, и на каждом повороте высматривала смуглых мужчин или мужчин в синих джинсах, или в плащах, или в зеленых габардиновых костюмах; лысых мужчин в твидовых пиджаках и мужчин, делающих вид, что читают газеты. Она, конечно, не представляла себе, как именно должны выглядеть ее очередные преследователи; они могли выдать себя только самим преследованием. Дойдя до широкого бульвара Эльветик со множеством магазинов, она остановилась. Это была деловая магистраль, заполненная автобусами и такси, — очевидное место, где нужно было устраивать пункты наблюдения. Лина подумала, не взять ли такси, но потом решила идти дальше. Она пристроилась за двумя немецкими бизнесменами, которые на ходу вели оживленную беседу. Цель ее состояла в том, чтобы по этому бульвару, перейдя реку Арв, дойти до своего пансиона.