Банды Нью-Йорка - [58]
Вскоре всему преступному миру стало известно, что Лесли уготован печальный конец. Поэтому никого не удивило, когда утром 4 июня 1884 года конный полицейский Джонстон нашел его разложившийся труп, лежащий у основания Трампс-Рок, недалеко от разделительной линии между округами Уэстчестер и Нью-Йорк. Он был застрелен в голову из пистолета с перламутровой рукояткой. Труп Лесли был опознан Германом Стейдом, агентом Мармы Мандельбаум, известной скупщицы краденого, которая устроила грабителю приличные похороны. Но полиция никогда не смогла найти его убийцу, хотя они известны – Шенг Дрейпер, Джонни Доббс и Уорчестер Сэм Перрис. За две недели до обнаружения тела Лесли, он вернулся в Нью-Йорк из Филадельфии и зашел в дом № 101 на Линч-стрит в Бруклине, где Шенг Дрейпер пьянствовал с Джимми Муни и Гилбертом Йостом, к которому Сэм и другие члены банды часто ездили из Манхэттена. Полиция была уверена, что Лесли был убит именно в бруклинском доме и его тело затем вывезли на повозке Доббс, Уорчестер Сэм и Эд Гуди, взломщик, который иногда принимал участие в комбинациях Лесли. Этих троих видели недалеко от Йонкерса примерно в то же время, когда тело Лесли было брошено на Трампс-Рок. Но за недостаточностью улик это убийство так и осталось нераскрытым.
2
Невероятный успех многих хорошо организованных воровских банд, которые процветали в Нью-Йорке во время великой эры порока, вряд ли был бы возможен, если бы эти банды не имели рынков сбыта своей добычи. А сбывали ее при помощи скупщиков краденого, которые действовали в известных преступных кварталах, где можно было легко добраться до кабаков, часто посещаемых жуликами; скупщики и реализаторы краденого имущества маскировали свой настоящий бизнес маленькими магазинчиками, в которых товары редко когда менялись на полках, так как настоящих покупателей было мало, да и тех не очень привечали.
Ничего не могло быть слишком большого или слишком маленького, чего скупщики не взялись бы перевести в наличные. Так, в середине 1870-х годов один из них успешно сбыл партию ниток и иголок стоимостью в 50 тысяч долларов, украденных из товарного склада Б. Клафлина. Хотя таких людей было не больше, чем сегодня, у них было больше политических связей с полицией, чем у их современных последователей, и поэтому они действовали более дерзко. Некоторые презрительно отказывались заняться любым другим бизнесом. Одним из знаменитых мест в городе был «Обмен воров» в Восьмом округе, около Бродвея и улицы Хьюстон, где скупщики и преступники встречались каждую ночь и открыто вели меновую торговлю драгоценностями и другим награбленным добром за бокалом пива и стаканчиком виски. Адвокаты преступников получали ежегодный гонорар, а политики и полицейские – регулярные отчисления, а время от времени – денежные вознаграждения за удачно провернутое дело. Некоторые из наиболее успешных скупщиков не только брали товар, который им приносили, но и при необходимости помогали ворам, кроме того, предоставляли средства для предварительных исследований перед нападением на сейф банка или магазина.
Одним из самых знаменитых скупщиков, о котором сохранилось множество сведений, был Джо Эрик, который до Гражданской войны имел свое заведение в Майден-Лейн. Главным соперником Эрика считался Эфраим Сноу, больше известный как Старик Сноу, владевший маленьким магазином на углу улиц Грант и Ален и торговавший краденым имуществом любого сорта. Именно о Старике Сноу рассказывали, что он успешно перепродал 20 овец, которых головорезы из Бауэри украли у фермера из округа Уэстчестер и которых затем открыто провели по улицам в лавку скупщика. Такими же популярными среди воров были Малыш Александер, чье настоящее имя полиция так и не узнала, и Билл Джонсон, который имел галантерейный магазин в Бауэри.
К концу Гражданской войны все эти скупщики еще работали, но успехи Мармы Мандельбаум и Джона Гради на этом поприще вскоре затмили их. Джон Гради был больше известен под именем Путешественник Майк; худой, сутулый, жалкий человечек, он летом и зимой носил темное пальто и коробку разносчика на плече. С виду Путешественник Майк продавал иголки и другие мелкие предметы домашнего обихода, но гораздо вероятнее, что его коробка содержала жемчуг и алмазы или краденые акции. Путешественник Майк редко когда выходил без товаров на 10 тысяч долларов; товары же он носил в коробке или на себе. У него не было регулярного места деятельности, но он часто посещал «Обмен воров», время от времени созывая своих клиентов, чтобы предложить краденые вещи или обменять их на то, что было украдено с тех пор, как он в последний раз приходил. У Путешественника была особая любовь к драгоценностям и акциям, и он редко покупал что-либо, что не могло бы поместиться в его коробку. Исключением был шелк, который всегда пользовался большим спросом.
Одним из самых выдающихся воров был Билли Кид, он же Уильям Бурк, которого к тому времени, как ему исполнилось 26 лет, уже сто раз успели арестовать.
В полиции предполагали, что именно Путешественник Майк предложил Жадному Джейку Ранду, Бостону Питу Андерсону и Эдди Питтенгиллу ограбить сокровищницу Руфуса Лорда в 1866 году. В результате этого преступления был поставлен рекорд улова, который взяли грабители в Соединенных Штатах за один раз. Лорд был важной финансовой фигурой того времени, и знающие люди говорили, что он стоил более 7 миллионов долларов в акциях, фондах и недвижимом имуществе. Его деловая проницательность была замечательна, но, благодаря своей алчности, он заработал репутацию скряги, а друзей и даже более-менее близких знакомых у него не было. Большую часть времени он проводил, скрепляя купоны в своем грязном офисе в задней стороне обменного пункта номер 38, скрепляя купоны и сортируя их в кипы или слушая звук старинных золотых монет, каждая стоимостью в 20 долларов, которые он хранил в холщовой сумке. Он носил одежду, которая постоянно нуждалась в починке, а летом – стоптанные войлочные тапочки. У Лорда был противовзломный и противопожарный сейф, встроенный в заднюю стену офиса, но в последние годы жизни скряга стал настолько рассеянным, что частенько, уходя домой, не закрывал сейф на замок, оставляя 7 миллионов долларов наличными и в ценных бумагах на милость ворам. Он всегда работал в полутьме, потому что никогда не зажигал более одной свечи одновременно, и в его офисе было всего лишь одно маленькое окно, через которое мог проникать солнечный свет.
Когда в больницу поступила загадочная женщина со странными ранами на руках и ногах, доктор Смит — хирург и знаток темных наук — и его друг, инспектор полиции Конрой, еще на подозревали, что вскоре им предстоит столкнуться со Злом…Реки крови, гигантские жабы, таинственные убийства в запертых комнатах и воскресающие мертвецы — в фантастическо-оккультном детективе Герберта Асбери, автора знаменитой книги «Банды Нью-Йорка», экранизированной Мартином Скорсезе.
Это история золотого века криминального Чикаго. Автор рассказывает о том, как организованная преступность утверждала свою репутацию в городе, описывает жизнь криминальных районов. Действие книги простирается от дней «барачного поселка» до эпохи сухого закона.
В год Полтавской победы России (1709) король Датский Фредерик IV отправил к Петру I в качестве своего посланника морского командора Датской службы Юста Юля. Отважный моряк, умный дипломат, вице-адмирал Юст Юль оставил замечательные дневниковые записи своего пребывания в России. Это — тщательные записки современника, участника событий. Наблюдательность, заинтересованность в деталях жизни русского народа, внимание к подробностям быта, в особенности к ритуалам светским и церковным, техническим, экономическим, отличает записки датчанина.
«Время идет не совсем так, как думаешь» — так начинается повествование шведской писательницы и журналистки, лауреата Августовской премии за лучший нон-фикшн (2011) и премии им. Рышарда Капущинского за лучший литературный репортаж (2013) Элисабет Осбринк. В своей биографии 1947 года, — года, в который началось восстановление послевоенной Европы, колонии получили независимость, а женщины эмансипировались, были также заложены основы холодной войны и взведены мины медленного действия на Ближнем востоке, — Осбринк перемежает цитаты из прессы и опубликованных источников, устные воспоминания и интервью с мастерски выстроенной лирической речью рассказчика, то беспристрастного наблюдателя, то участливого собеседника.
«Родина!.. Пожалуй, самое трудное в минувшей войне выпало на долю твоих матерей». Эти слова Зинаиды Трофимовны Главан в самой полной мере относятся к ней самой, отдавшей обоих своих сыновей за освобождение Родины. Книга рассказывает о детстве и юности Бориса Главана, о делах и гибели молодогвардейцев — так, как они сохранились в памяти матери.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Поразительный по откровенности дневник нидерландского врача-геронтолога, философа и писателя Берта Кейзера, прослеживающий последний этап жизни пациентов дома милосердия, объединяющего клинику, дом престарелых и хоспис. Пронзительный реализм превращает читателя в соучастника всего, что происходит с персонажами книги. Судьбы людей складываются в мозаику ярких, глубоких художественных образов. Книга всесторонне и убедительно раскрывает физический и духовный подвиг врача, не оставляющего людей наедине со страданием; его самоотверженность в душевной поддержке неизлечимо больных, выбирающих порой добровольный уход из жизни (в Нидерландах легализована эвтаназия)
У меня ведь нет иллюзий, что мои слова и мой пройденный путь вдохновят кого-то. И всё же мне хочется рассказать о том, что было… Что не сбылось, то стало самостоятельной историей, напитанной фантазиями, желаниями, ожиданиями. Иногда такие истории важнее случившегося, ведь то, что случилось, уже никогда не изменится, а несбывшееся останется навсегда живым организмом в нематериальном мире. Несбывшееся живёт и в памяти, и в мечтах, и в каких-то иных сферах, коим нет определения.