Банда «Зоопарк» - [4]

– Мне не нужна эта награда. Я хочу только найти картины и вернуть их неповрежденными.

– А я искренне желаю, – серьезно ответил Рокбрюн, – чтобы эта победа стала украшением вашей блестящей карьеры.

Капитан поблагодарил хозяина и собрался уходить.

– Если до вас дойдут какие-нибудь слухи… – начал он.

– Разумеется, – заверил его полковник.

Он проводил взглядом отъезжающую машину, но все еще не мог отделаться от чувства неловкости.

Четверо усталых и мрачных похитителей картин сидели в задней комнате темного и грязного бара «Ле Перук Руж». Их звали Гастон Рив, Антуан Птипьер, Жан Соло и Альфонс Кузен. Лет тридцать назад они были известны под кличками Леопард, Тигр, Слон и Волк. Именно поэтому их четверка называлась банда «Зоопарк». Ни один из этого зверинца не соответствовал своей кличке. Жан Соло – Слон, был сухоньким кривобоким человечком. Сейчас он занимался оптовой торговлей огурцами, но в дни Сопротивления его специальностью был саботаж. Гастон Рив – Леопард был огромным, жирным и медлительным. Даже в юности он был толстым и неповоротливым. Сейчас он еще больше растолстел и стал владельцем небольшой электрической компании в Каннах. Во время войны Рив был незаменим, когда дело касалось подслушивания телефонных переговоров или еще чего-нибудь, связанного с радио или электричеством.

Больше всего не соответствовал кличке облик Тигра – Антуана Птипьера. Это был высокий бледный меланхолик с мягкими, вежливыми манерами. Но кличку Тигр он вполне оправдывал, когда нужно было совершить убийство. Тигр всегда действовал хладнокровно и отлично владел любым оружием. Но предпочитал длинный нож с узким лезвием.

Последний из группы – Волк, известный сейчас как Альфонс Кузен, был владельцем бара. В нем действительно было что-то волчье. До того как стать владельцем кафе, он работал слесарем. И, естественно, его участие в борьбе против оккупантов состояло главным образом в отпирании и взломе замков. Был у него и еще один талант, который он не раз использовал для помощи группе. Волк отлично управлял любым самолетом.

Дверь задней комнаты была закрыта, и никто не мог подслушать их негромкую беседу.

– О боже, – сказал Тигр, – стоило поднимать столько шума из-за нескольких картин!

– Ты называешь коллекцию этого миллионера несколькими картинами? – фыркнул Волк.

Леопард страдал астмой, и дыхание со свистом вырвалось из его груди, когда он воскликнул:

– Вы слышали? Вознаграждение полмиллиона франков!

– Любой доносчик, живущий поблизости, постарается их заработать, – добавил Слон.

Леопард снова тяжело, со свистом вздохнул.

– А полиция поставит заслоны на дорогах. Мы никак не сможем вывезти их сейчас.

– Так ты предлагаешь, – холодно взглянул на него Слон, – оставить их среди огурцов у меня на складе, пока нас не сцапают?

Волк облокотился на стол, нацелив на Слона длинный указательный палец.

– У тебя есть другие предложения, дружище? Предложений ни у кого не было.

– Пожалуй, мы немного поторопились, – заметил Тигр. Развалившись в кресле, он внимательно разглядывал свои ногти.

– Я же говорил, что мы должны посоветоваться с Лисом, – добавил Слон.

– Лис запретил бы нам это, – беззвучно рассмеялся Волк.

– Он всегда был у нас главным, – начал Леопард.

– И самым умным, – продолжил Слон.

Тигр закончил исследование своих ногтей и сказал с мрачной горячностью:

– Хотел бы я, чтобы он сейчас оказался с нами. Мы влезли в неприятную историю.

Все четверо прошли огонь и воду, и ни один из них даже не вздрогнул, когда раздался неожиданный стук в дверь.

– Войдите! – сказал Волк.

В дверях стоял полковник Рокбрюн, набычившийся и покрасневший.

– Лис! – сорвалось с губ толстяка Леопарда. – А мы как раз думали…

Рокбрюн вошел в комнату и тщательно закрыл за собой дверь.

– Вы, идиоты, – он холодно посмотрел на них, – где картины? Темные глаза Волка блеснули, и его злобный рот растянулся в улыбке. Старый Лис все еще остается Лисом. Ему не нужны осведомители.

– На складе Жана, среди огурцов, – сказал он. – Немного завонялись, но целы.

На лице полковника появилось презрительное выражение.

– И какого дьявола вы собираетесь с ними делать? Налейте мне чего-нибудь.

Он сел за стол и налил себе коньяка в пододвинутый стакан. Пока полковник пил, четверо сидели молча и смотрели на него, как провинившиеся школьники.

Рокбрюн отставил пустой стакан и стал молча рассматривать четверых партнеров, к которым постепенно начинала возвращаться уверенность в себе. Ведь они были взрослыми людьми, которых сейчас связывало опасное и еще далеко не завершенное приключение.

Полковник сразу почувствовал происшедшую в них перемену.

– Ну хорошо, умники, а теперь, когда вы заложили картины среди огурцов, что вы собираетесь делать дальше? Предложить южно-американскому миллионеру? Отправиться с ними в турне? Или выслать их в Париж и организовать выставку?

Покрасневший Тигр как самый вежливый ответил за всех:

– Для твоего сарказма нет причин. Ты же прекрасно понимаешь, что мы сделали это не для наживы. Мы собирались использовать выкуп за картины для благотворительных целей.

Полковник Рокбрюн, восседавший в это время на своем стуле с выражением некоторого превосходства, был так поражен этим, что приоткрыл рот.