Балтийский эскорт - [4]

Шрифт
Интервал

Нищий музей МХАТа не мог позволить себе уплатить и десятой доли того, что полагалось за эти воистину бесценные вещи. В конце концов, и стол-"сороконожка", и канапе-"закорюка" (прозвища придуманы Булгаковым) благополучно отбыли в Киев, где энтузиасты намеревались открыть (и открыли!) музей писателя-земляка на Андреевском спуске. А Игорь Владимирович одарил меня множеством историй из жизни своей и своих именитых родственников. Одна из них легла в блокнот с пометкой "Клад в Вольске".

Суть дела такова. Отец Любови Евгеньевны, видный дипломат и востоковед, был награжден многими отечественными и зарубежными орденами, в том числе и звездой персидского ордена "Льва и Солнца" с драгоценными камнями. После революции все эти кресты, ордена, звезды были спрятаны в Вольске, в тайнике дома дальних родственников.

Что, если клиентам Пабло удалось отыскать именно этот клад?

- Ну, вот… - продолжал Снежков, - стали они делить. Поделить-то они поделили - по живому весу. Но самый ценный орден - с драгоценными камнями - решили загнать. Вышли через коллекционеров на Пабло. Тот отвалил им десять кусков. Десять пачек в червонцах. Рассовали по карманам - и деру. А когда сунулись с ними в винный отдел, там-то только и просекли, что червонцы липовые - переснятые на цветном японском ксероксе. В общем, Пабло всучил им заурядную "куклу". Но не совсем уж грубую, а облагороженную импортной электроникой. Кладодобытчики приуныли. В милицию жаловаться не пойдешь, и в дураках ходить тоже обидно. Стали искать Пабло. Вызнали, что в Вольске у него зазноба и что в город он наезжает по два раза в месяц. Короче говоря, выследили на вокзале. Пабло уезжал в Москву поздней ночью и, на свою беду, в полупустом вагоне. Во всяком случае, в купе, куда пришли его "проводить" кладоискатели, никого больше не было. Разборка была недолгой. Врезали они ему пару раз по челюсти, да неудачно: Пабло виском об угол лесенки приложился - знаешь, откидные такие есть, на вторую полку влезать - и с копыт. Перепугались. Вытащили его через нерабочий тамбур на соседний путь и под видом пьяного доволокли до наливного состава. А там сбросили в порожнюю цистерну из-под соляной кислоты. Цистерну потом на заводе заполнили, опломбировали и погнали в Москву…

- Ну, а эти, кладоискатели?

- У меня сидят, как миленькие, в Бутырках.

- А как ты их нашел?

- Элементарно. На фальшивых червонцах они еще раз засветились. Если в винном магазине им сошло с рук, мол, сами жертвы обмана: продали мужику часы, а тот сунул "куклу". Со злости они этого мужика очень точно обрисовали и даже кликуху "Пабло" вспомнили. Но не зря говорят, жадность фраера сгубила. Уже после того, как они перекупщика в цистерну бросили, решили оставшиеся червонцы "лицам кавказской национальности" всучить. За мандарины. Те их повязали и в милицию… Ну, а от кликухи "Пабло" до фамилии Павликов на "майском жуке" - в пол-извилины мозговой работы. Так-то… А ты - дедушка виноват. Сын за отца не ответчик. Тем более внук за деда.

- А дед за внука?

- Разве что косвенно… В смысле недовоспитания.

- А нет ли у тебя в деле описи орденов, которые они нашли?

- Закавыка в том, что ордена они довольно быстро сплавили. И поскольку разбирались в них, как свиньи в мандаринах, то в протоколах допросов указывали лишь, из какого металла - белого или желтого, - сделаны ордена и сколько штук.

- Если я тебе дам справочник, сможешь им показать - какие у них были?

- Ты что, свое следствие открыл?

- Да. По одним очень давним обстоятельствам. Тебе тоже будет небесполезно кое-что узнать сверх того…

- Сверхзадача следствия? По Станиславскому? Ну, хорошо. Только учти: я-то свое следствие уже закрываю.

- А я - начинаю.

- Давай справочник.

И я принес ему книгу И.Всеволодова "Беседы о фалеристике".


Глава третья


МОРСКИЕ БРАТЬЯ НИКОЛАЯ ПАВЛИНОВА

Москва. Декабрь 1987 года

Москва… Жизнь в машинах и среди машин. Это уже не просто автомобильный поток, это сплошные автосоставы, машины прут бампер в бампер. Моторы и колеса… Человеческие страсти в автомобильной оболочке. Все мчат уверенно, целеустремленно, нетерпеливо. Но останови любого, спроси: "Куда? Зачем!" - и усмехнешься тщете суеты человеческой. А я куда бегу, хватая ртом пушистые, долго не тающие на морозе облачка выхлопных газов?

Где я? Метро "Сокол". Бывшая Ходынка. Оглядываюсь, ныряю в какой-то проулок, и вдруг среди трамвайного грохота и рева автомобильных стад, среди высоченных, по-сталински помпезных домин попадаю в тишь русской деревни: рубленые стены, кровли под толстыми снеговыми платами, из-под сугробов поленницы торчат… Петухи заливаются, собаки побрехивают.

И все это - в гуще города!

Право, это был какой-то пространственный провал. Что-то из разряда коровьевских шуток…

А началось все с листания книги, чью обложку украшал распростертый на кольце майский жук. В конце томика прилагался список наиболее знаменитых "майских жуков". Я обнаружил в нем множество знакомых имен: Римских-Корсаковых - музыкантов и моряков, художников Валентина Серова и Ростислава Добужинского, полярного гидрографа Александра Варнека и командира линкора "Андрей Первозванный" Георгия Гадда, личного хирурга генерала Скобелева Федора Малышевского и географа Семенова-Тяншанского, протоиерея Бориса Старка, наконец.


Еще от автора Николай Андреевич Черкашин
Агентурная кличка — Лунь

В книге рассказывается о судьбах «нелегала из Кёнигсберга» – советского военного разведчика, работавшего под оперативным псевдонимом «Лунь», его боевого соратника – фотокорреспондента Сергея Лобова, их друзей и близких, опаленных безжалостным пламенем Великой войны. А контрразведчики – герои повести «Знак Вишну» – вступают в смертельно опасную схватку с отрядом террористов-«вервольфов», оставленных фашистами в небольшом городке Альтхафене, расположенном на берегу Балтийского моря…


Искатель, 1982 № 04

Ha I, IV стр. обложки и на стр. 2 рисунки В. ЛУКЬЯНЦА.На II стр. обложки и на стр. 49 рисунки В. СМИРНОВА.На стр. 61 рисунки Ю. МАКАРОВА.На III стр. обложки и на стр. 110 и 127 рисунки К. ПИЛИПЕНКО.


Наш Современник, 2001 № 08

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Одиночное плавание

Книга писателя-мариниста Николая Черкашина "Одиночное плавание" посвящена героической службе моряков-подводников 4-й эскадры Северного флота, их жизни, походным будням. В разделе "В отсеках Холодной войны" помещены очерки, построенные на острых эпизодах подводного противостояния морских сверхдержав в глубинах Мирового океана.


Чрезвычайные происшествия на советском флоте

В книге известного писателя-мариниста, лауреата Всероссийской литературной премии им. Александра Невского Николая Черкашина собраны наиболее характерные факты чрезвычайных происшествий, случавшихся на советском Военно-морском флоте в годы Холодной войны. Автор анализирует причины нештатных ситуаций, рассказывает о мужестве и героизме моряков в экстремальной обстановке.Книга иллюстрирована уникальными фотографиями.


Унесенные бездной. Гибель «Курска».

Они были молоды. Они верой и правдой служили Родине. Она не смогла их спасти. В чем причины их гибели? Автор пытается разобраться в этом, он стремится заглянуть дальше и глубже других и угадывает только ему ведомую правду этой трагедии…


Рекомендуем почитать
Библиотечка «Красной звезды» № 1 (517) - Морские истории

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Поход «Северянки»

Об одном из походов подводной лодки «Северянка» во время Великой Отечественной войны.


HOMO Navicus, человек флота. Часть первая

В этой, с позволения сказать, книге, рассказанной нам З. Травило, нет ничего особенного. Это не книга, а, скорее всего, бездарная запись баек и случаев, имевших место быть. Безусловно, наглость З. Травило в настойчивом предложении себя на рынок современной работорг…ой, литературы, не может не возмущать цивилизованного читателя, привыкшего к дамским детективам, дающим великолепную пищу для ума. Или писал бы, как все, эротические рассказы, все интереснее. А так ни тебе сюжета, ни слезы, одно самолюбование. Чего только отзывы (наверняка купил) стоят! Впрочем, автор и не скрывает, что задействовал связи и беззастенчивый блат для издания своих пустых россказней.


Октавиус

«…Я развернулся и спустился обратно в каюту. В самом появлении каперов особой угрозы я не видел, но осторожность соблюдать было все же нужно. «Октавиус» отошел от причала, и я уже через несколько минут, когда корабль вышел на рейд, пожалел о своем решении: судно начало сильно валять, и я понял, что морская болезнь – весьма заразная штука, однако деваться было уже некуда, и я принял этот нелегкий жребий. Через полчаса стало совсем невыносимо, и я забрался в гамак, чтобы хоть как-то унять эту беду. Судно бросило якорь, и Ситтон приказал зажечь стояночные огни.


Среди дикарей и пиратов

Молодой Годфрей Рэйнер поступает мичманом на английский военный корвет, который отправляется на поиски испанского судна, грабящего купеческие корабли и торгующего невольниками. Погоня за пиратами оборачивается началом долгой одиссеи, в которой абордажные схватки и кораблекрушения сменяются робинзонадой, полной экзотики и опасных приключений.За 30 лет своей литературной деятельности английский писатель Уильям Генри Джайлз Кингстон (1814–1880) создал более сотни романов, действие которых происходит во всех уголках земного шара.