Балтийская Регата - [19]
Идти предстояло более 30 километров осторожно, чтобы не упасть или не провалится под лед, опасаясь врагов с юга. Группы расходились немного к востоку-северо-востоку веером. Вскоре группа Банщика шла уже не видя соседей. К утру они, продрогшие, казалось навсегда, до самых костей, вышли к селению Кобона, где уже прямо на земле, иногда под дощатыми тентами, а иногда просто под брезентом или даже вовсе без укрытия стояли штабеля еды, снарядов, патронов, вещёвки и прочего нужного войне и людям Ленинграда добра. Неподалеку стоял эшелон под разгрузкой и сотни людей в военной форме и в гражданской одежде, как муравьи или рабы далёкого и жаркого Египта, таскали бесконечные грузы на берег Ладоги. Ни одна другая группа до восточного берега не дошла.
Передав кроки интендантам и мостостроителям на восточном берегу, следующей ночью, группа пошла назад. Опасение вызывала толщина льда к северу от островов Зеленцы, где ещё наблюдалась подвижка льда. Обратно группа добралась утром. Как только командир доложил о найденной трассе и сдал кроки, колонна из семи автомашин двинулась с восточного берега на западный и пропала. На следующий день пошла вторая подобная колонна и тоже пропала. Было решено 18-го ноября выслать с колонной опять группу Банщика.
Утром 18-го они отправились на восточный берег, где погрузились на сани конного обоза, без отдыха, вечером того-же дня. В первых санях сидел Банщик и они медленно двинулись на западный берег, оставляя каждые 5 километров группу заслона и обслуживанья дороги, прокладывая телефонный кабель прямо по льду озера. Все дни мела поземка и погода была на грани пурги. К позднему вечеру конный обоз с разведкой 88-го мостостроительного батальона прибыл на западный берег Ладоги. Но только 21 ноября в Осиновец прибыл первый конный обоз с 63 тонны муки. Для понимания ситуации вы должны знать, что Ленинграду было необходимо 1100 тонн муки в сутки.
Вот так и получилось, что вместо убийства врагов он стал спасителем многих и многих ленинградцев. Русский Солдат ребенка не обидит! За этот подвиг многие получили награды и признание, но только не Банщик. О нём просто забыли, так как он был «прикомандированным» на недолгий срок. О наградах он, полуседой молодой младший лейтенант, и не думал. Он думал о засолнечном грозном горизонте и мести. Пепел погибшей любви стучал набатом в его сердце и отдавался нестерпимой болью в груди.
Остров сокровищ
Сиплым басом пропел Борис Борисович Годунов мне прямо в ухо, мерзко расхохотался и, скалясь, протянул ко мне руки. И не руки вовсе, а кости скелета, и не лицо у него было, а череп с пустыми глазницами. И не Годунов это был, а уже невесомое белое облако, которое страшным грибом наземного ядерного взрыва стало подниматься далеко вверх, к синему небу.
Я вскочил на диване, пребольно ударившись головой о висящую над ним полку с книгами и пособиями по навигации в Балтийских водах.
— Приснится же такое! — подумал я, потирая ушибленное темечко, зевая и продирая глаза одновременно энергично помотал головой. Мрак и туман, чёрт возьми! Обалдеть до чего доводит интересная работа в неурочный час. Рубку заливал яркий солнечный свет, струившийся из иллюминаторов. Было тихо, одиноко, ласково плескалась вода у борта и только олуши и глупыши со своим мерзким Кяя! Кяя! Кяя! делали свое чёрное дело раз за разом пикируя на яхту с подветренной стороны.
— Кыш, пернатое отрепье! — Крикнул я в микрофон и динамик повторил голосом Годунова из сна мой крик души над палубой, чем вызвал интенсивное бомбометание у пуховых извергов.
— Придется всё мыть, однако. — запоздало подумал я, и решил в другой раз так не шутить.
Спустился в салон, соединяющийся напрямую с камбузом и повозился немного с кофеваркой гейзерного типа, я в ней всегда заваривал не противный моему духу бывшего сладкоежки горький кофе, а милый вкусовым рецепторам престарелого начинающего диабетика зелёный чай с веточкой мяты. Пока кофеварка ругала меня за несвойственную ей работу, я не стал слушать ворчание неразумного предмета камбузного оборудованья, а спустился ещё ниже и посетил все те места, что посещает старый кот утром, добавив к этому контрастный душ, энергичную работу зубной щеткой и растирание свежим махровым полотенцем. Бриться не стал так как до людей ещё два дня пути, как минимум и налицо полное отсутствие наличия идиотского желания работать, как максимум. Опять поднялся в салон. Посчитав хождение по трапам туда — сюда в темпе ленивого хомячка за физкультурную разминку, позавтракал варёным яйцом, сухой колбасой с сыром и двумя ломтиками чёрного хлеба, зполировал всё чаем с добавлением кружка лимона и, вдруг, увидел, что мир прекрасен, а птички поют даже отчасти как-то мелодично, избавляясь от боезапаса.
— А жить-то хорошо! — подумал я.
Вытащил гидрокостюм, пояс с грузами, ласты, маску и трубку разложил всё добро на главной палубе, полюбовался и посетовал что нет у меня акваланга. Но я считал, что сие экстремальное снаряжение уже мне не подобает, как патриарху рода.
Можно ли было спасти СССР? Перекроить карту с учетом национальных интересов, не разделяя соотечественников по разным странам? Герой романа Михаила Попова академик Петухов считал, что можно, и даже подготовил план спасения, но… был убит. Читателю очередной книги серии «Культурный детектив» предстоит вычислить убийцу и вместе с автором порассуждать о том, могло бы у нашей страны быть другое прошлое. Ещё одна альтернативная история рассказывается в повести «Последнее дело Шерлока Холмса». Автор предлагает по-новому посмотреть на образ знаменитого сыщика, а также выяснить, что общего у Шерлока Холмса и Фёдора Достоевского.
Подходя к зеркалу, мы каждый день видим в нём своё отражение. К сожалению, а может, кто знает, наоборот к счастью, главный герой рассказа — Ву лишен такой возможности. С возрастом, в суете сует, мы перестаем задавать себе многие вопросы, принятые на веру ещё в детстве, — кто мы на самом деле?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
О временах и деяниях Иешуа Машиаха (Помазанника), или Иисуса Христа по-гречески, и о его близких написано немало, но почти все, кто писал о нем, жили позднее и рассказ вели с чужих слов. Многие, казалось бы, известные факты поворачиваются к нам неожиданной стороной, когда рассказчик — не просто современник, участник и свидетель тех событий, но любимая младшая сестренка Искупителя и жена Иоанна Предтечи, совсем не готовая прощать виновников смерти своих близких…
Тиха июньская ночь. И лишь предание гласит, что в ночь сию под вековыми деревьями леса дремучего, в темной землице болот осушенных, алым цветом распустится папоротник. И покуда цвести он будет, всяк люд — и стар и млад, сможет желанье заветное загадать, да не бояться, что не исполнится. И любое, хоть худое, хоть важное все сбудется под алым светом папоротника.
Задумывая своё сочинение, я планировал назвать его «Марс — Венера — далее везде». Уже в процессе работы я придумал другое название «Солнечная система». Здесь Солнечная система это не только место действия. Понятно, что всё происходит в нашей Солнечной системе. Только Солнечная это ещё и светлая. Описываемые события происходят в недалёком будущем. Однако это не наше будущее. Это будущее, в котором хотелось бы жить. Это будущее, к которому стремились наши родители, но, к сожалению, история пошла по другому пути. Поэтому можно рассматривать всё происходящее, как параллельная вселенная, где история пошла иначе.