Балтиморская матрёшка - [46]

— Но зачем это здесь?! — Лис попытался вырваться из–под руки Перископа. — Ведь все же кончилось?!

Я тоже остановился.

— А вы нас к воротам ведете?..

— Да мы уже пришли.

Лис все–таки выкрутился из–под его руки:

— Как это — пришли?! Вы же не хотите нас оставить здесь?! Снова?!

— Заходи, заходи.

— Вы что? — попятился назад Лис. — Вы хотите скзать, что мы останемся здесь…

Перископ схватил его за плечо. На этот раз всерьез, не вывернуться. Толкнул в каюту.

— Пока вам сюда, — мягко улыбнулся он. — Мое дело маленькое… А вот он и выслушает, и успокоит, и расскажет все…

***

— Да успокойтесь же вы, расслабьтесь… Вы уже почти свободны, как ветер. Под бескрайним небом и теплым солнцем… У нас прекрасный рекреационный пансионат под Геленджиком, отдохнете у моря, а потом домой…

Психолог говорил мягко, тихо. И весь он был — округлый, приветливый, солнечный. Как и его кабинет. Стены теплого персикового цвета, в нише уютная софа, а в центре, перед старомодным дубовым письменным столом, три мягких кресла.

Но Лис ерзал, будто кресло жгло ему задницу. А у меня, как я ни старался, дрожали руки на подлокотниках. Пальцы покрылись холодным липким потом. Даже через дверь я чувствовал, что в коридорах, совсем близко, ходит Шаман. И его планшетка. И то, что приделано к ней…

— Надолго нас тут? — не выдержал Лис.

— Я–то лично отпустил бы вас хоть сейчас, если бы это зависело только от меня. Но… — он развел руками.

Мы с Лисом переглянулись.

— Но?

— Так, пустая формальность. Пара часов, не больше… — Он прищурился: — А почему вы так напряжены? Ваш дух даже наши красоты не веселят?

— Мы… — Лис шмыгнул, поглядел на меня и опять шмыгнул. — Из нашей каюты двое были вместе с…

Но меня интересовал психолог.

— Что за формальность?

Быстрее, быстрее! Доделывай свои формальности, и отпусти нас уже! Поскорее прочь из этого проклятого бункера, подальше от этого чертова Шамана! Пусть все остальные обследования будут не здесь, а в том пансионате!

Психолог меланхолично пожал плечами.

— Ну, положена проверка — значит, должна быть проверка.

— Проверка?.. — Лис аж в кресле подпрыгнул. — Опять?! Целый месяц мурыжили каждый день, и опять?!

— Ну–ну, спокойнее. Да, вас уже проверяли. Но ведь обстоятельства изменились?

— Но мы же… — начали мы с Лисом в один голос, но психолог поднял ладони:

— Да–да! Я все знаю. С вами ничего не случилось. Верю! Но и вы меня поймите. Есть тут у нас на базе некоторые товарищи… перестраховщики… говорят: вы были в той же обстановке, что и остальная тестовая группа? Были. Так вдруг и у вас проявится тот же самый синдром, пусть и не сразу?

— Вы опасаетесь, — сказал Батый, — что мы тоже зомбированы?

— Думаете, — хмыкнул Лис, — после месяца игр с оригинальных дисков, у нас в мозгах завелось по маленькой злобной твари? Как у тех? Только их мозговые уже вскрылись, а наши — пока маскируются? Ждут лучшего момента?

— О, ну что вы… Теперь в этом не подозревают ни вас, ни кого–либо вообще. Никакого зомбирования, как выяснилось, нет.

— Как это? — Батый даже со стула встал. — Но… Все это, что было там… С ними…

— Да, — кивнул психолог. Мягко улыбнулся. — Мы тоже долго верили в реальность зомбирования. Но теперь ясно, что это были пустые подозрения.

— А… А что же тогда произошло с ними? Всеми, кто были с нами?!

— Боюсь, мы перестарались, когда пытались отыскать условия, при которых включается внедренный вирус. Мнимый триггер, — поправился психолог, — мнимого вируса…

— Мнимого?…

Я незаметно пихнул Батыя локтем, чтобы кончил выпендриваться. Вот уж от кого не ожидал! Нашел, когда выяснять!

Вот Лис все понимает верно, тут же вклинился в паузу:

— Ничего такого даже близко не оказалось, да? — предлагает психологу.

Но Батый моего тычка будто не заметил. Прямо в рот психологу заглядывает:

— Но разве… Они же включились!

— Ну, что вы! Как может включиться то, чего в природе не существует? Это был всего лишь нервный срыв. Массовый психоз. Мы слишком удачно имитировали нервозную обстановку, которая была бы в случае начала войны, и могла оказаться тем самым триггером — мнимым триггером. Увы, мы сами, невольно, повредили рассудок вполне нормальным ребятам. Увы!

— А те фигуры… — снова начал Батый, и хотя мы с Лисом уже с двух сторон пинали его по ногам, он только окинул нас мутным взглядом, как что–то досадливое, но неизбежное, и опять к психологу: — Но те фигуры в коридорах…

— Всего лишь обычные солдаты. Правда, в полной выкладке. Возможно, в темноте это слишком сильно исказило привычные человеческие очертания, и у многих разыгралось воображение… и скрытые фобии.