Бальтазар - [42]

– Говори, что хочешь, мерзкая интриганка! Я никого не убивала!

– Возможно, не своими руками, но предрешили судьбу своего супруга именно Вы. Что ж, если мне позволено открыть эту тайну самой, то приступим. Ровно через десять лет после замужества и через три месяца после того, как любовник графини поселился в Боулз-Холл, одним пасмурным утром умер достопочтимый граф Артур Боулз. За завтраком он решил обсудить сложившуюся дилемму и предложил жене два варианта развития событий: либо прогнать лжебрата одного, либо вместе с ней; при этом, в первом случае она публично признается в своем адюльтере и просит прощения у мужа на Совете графства, а во втором – просто остается без средств к существованию, и может катиться с любовником на все четыре стороны. Граф Боулз и не догадывался, что в его чашке с кофе уже растворен крысиный яд, однако неверная супруга попыталась его предупредить, желая воспользоваться первым вариантом событий и не быть вовлеченной в убийство, спровоцированное ей же самой. Тем не менее, Джереми Грина такая постановка не устраивала, и он хотел принудить владельца Боулз-Холла выпить отравленный напиток. В начавшейся потасовке ни графиня, ни её любовник даже не заметили, как граф Боулз схватился за сердце и побагровел. К обоюдной радости злоумышленников третий лишний в порочном круге сам погиб от сердечного приступа.

– Откуда ты обо всем этом знаешь? – прошептал напуганный Джереми и взглянул на Палмер.

– Почему ты на меня так смотришь? Конечно, я никому не рассказывала!

– Тогда как Энн Барнс узнала о некоем секрете между мной и тобой, который чуть не разболтала в ночь фейерверков? – рассвирепел Грин.

– Я ничего не знала о том, что вы с леди Боулз любовники! – вмешалась горничная. – Мне просто хотелось привлечь твое внимание к себе. Но если бы я знала истину, то никогда не позволила бы тебе прикоснуться ко мне! Вы оба мне отвратительны!

– Так ли это в действительности, мисс Барнс? – тем же угнетающе спокойным тоном спросила незваная гостья. – И верите ли Вы в то, что говорите сейчас?

Внезапно Энн побледнела.

– А тебя я вообще впервые вижу, грязная девчонка! Ты ничего не знаешь обо мне!

– Как раз таки знаю, Энн без «и» на конце[12], – ухмыльнулась нищенка. – Не ты ли соблазняла богатых мужей своих хозяек в Йоркшире, Лестершире и Дербишире, надеясь развести их с женами и женить на себе?

Мисс Барнс вздрогнула и закричала, что это неправда, но не стала продолжать дискуссию с незнакомкой и, рыдая, села на скамью спиной ко всем.

– Побойся Бога, дитя! – наконец, подал голос пастор Рейми. – Ты находишься в священном храме, где не место для доносов и уличений уважаемых прихожан в надуманных преступлениях.

– Таких ли уж надуманных, «любвеобильный Джо»? – обратила свой взор на священнослужителя девочка-инкогнито и улыбнулась. – Разве надуманным является принуждение отчаявшихся женщин к богопротивной близости без любви?

Пастор Рейми пытался придать себе безмятежный вид, однако дрожащие руки и коленки выдавали его смятение.

– Не понимаю, о чем ты, дитя, но твои отвратительные умозаключения не верны, и я прошу покинуть мою церковь немедленно.

– Твою церковь, «любвеобильный Джо»? Разве этот храм принадлежит не Господу, и не каждый может найти в нем место для исповеди и покаяния?

– Конечно, может!

– Тогда зачем ты присваиваешь себе его заслуги, не смотря на то, что на протяжении многих лет лишь обворовывал прихожан, ссылаясь на пожертвования для церкви и бедняков?

– Почему мы должны слушать этот бред умалишенной оборванки? – обратился ко всем Рейми, стремясь найти поддержку, но отчего-то гости несостоявшейся свадьбы лишь бросали на него брезгливые взгляды.

Тогда раздосадованный пастор схватился за первого, кто стоял рядом, чтобы убедить его в своей невиновности. Им оказался камердинер и дворецкий имения Барроу-хаус Найджел О’Коннол.

– Зря стараетесь! – рассмеялась нищенка, и этот смех причинял всем собравшимся в церкви почти осязаемую боль. – Для этого слуги´ есть только один человек, которому он безоговорочно верит и может поклясться на Библии в его невиновности, даже если это не так, – это его хозяин и господин!

Бальтазар, всё это время не сходивший с пьедестала и сжимающий руку возлюбленной, словно очнулся ото сна и двинулся в сторону незнакомки, остановившись в середине прохода.

– Кто ты? – громко спросил он. – Назови свое имя!

– Можете называть меня мисс Харон, – отозвалась та и прямо посмотрела на него.

– Это невозможно, – после некоторого раздумья сообщил Барроу. – Я видел мисс Харон больше года назад, и она была 17-летней девушкой как минимум на две головы выше тебя.

– Пришлось предстать перед тобой в таком образе, чтобы не напугать раньше времени.

Глава XIII

Незваная гостья с улыбкой прошлась взором по каждому, кто находился в приходской церкви. Но как только прихожанин замечал её тяжелый взгляд, сразу отворачивался или опускал глаза.

– Так кто ты такая? – сотрясал воздух Бальтазар. – И кем была подосланная тобой девушка в день рождения моего сына?

– Сына? – повторила Холанда вслед за женихом.

– Да, мисс Хартли, – ответила за несостоявшегося супруга нищенка, – сына! У сэра Барроу есть сын Генри, которому скоро исполнится два года, но он даже не знает своего отца.