Бальтазар - [4]

Глава III

Однажды к своему племяннику наведалась графиня Маргарет Хёрвуд, старшая сестра его покойного отца. Она отличалась скверным характером, однако была благожелательной ко всем своим родственникам, в том числе с мужней стороны. Было ли это искренностью или лицемерием, никто точно не знал. Тем не менее, ее визит всегда знаменовал собой осуждение кого-либо или чего-либо и проявление недовольства по какому-то конкретному поводу.

– Намедни ко мне заходила миссис Фокс, чтобы, как тебе известно, провести собеседование с моими новыми служанками и оценить их опыт и трудоспособность, – как всегда издалека начала она беседу, – и поделилась со мной сомнениями, в чем я поддерживаю, относительно разумности твоего поведения с вашей прислугой, в частности, с новой горничной.

– Как интересно, – предвкушая занятные обвинения, ответил Бальтазар. – Она назвала кого-то конкретно?

– Не буду опускаться до того, чтобы утруждать себя и запоминать ее имя, мой мальчик.

– И в чем же по ее мнению выражается подобная неразумность с моей стороны, тетя Маргарет?

– В том, что ты выставляешь себя на посмешище, в том числе среди соседей, когда в открытую общаешься со служанкой, к тому же не по разу в день. Мог бы делать это хотя бы в пределах дома.

– Не помню, чтобы считалось зазорным справляться у прислуги об успеваемости в делах.

– У прислуги в целом, возможно, и парой фраз при случайной встрече в коридоре или после обеденного приема. Но ты оказываешь особое внимание именно бывшей ткачихе, что недопустимо при твоей репутации.

– Что же не так с моей репутацией, тетя Маргарет?

– Не хватало еще напоминать тебе о позорном побеге твоей матери на остров Уайт с новорожденной Эстеллой.

– Вы имеете в виду то безвыходное положение, когда отец буквально вынудил ее покинуть графство, не признавая родства с моей сестрой?

– Ты был слишком мал, чтобы понимать, в каком неприглядном свете она выставляла моего брата в обществе, флиртуя с капитаном Харрингтоном, аки небезызвестная Сеймур Уорсли[2]. Назвать ее леди не повернется язык.

– Вы осуждаете ее за то, что она не подражала Вам и не притворялась, что счастлива в браке, тетя Маргарет?

– Не смей говорить со мной в таком тоне, Бальтазар! Я пока еще твоя тетя. Лорд Хёрвуд был верен мне, как и я ему, и до смертного одра клялся мне во взаимности своих чувств.

– Вам повезло, поскольку мой отец даже не утруждал себя игрой в подобие семьи, если дело было не на людях.

– Боюсь, он слишком избаловал тебя и многое позволял, раз ты смеешь порочить его доброе имя после смерти. Замечу, что все свое огромное состояние он завещал тебе, как единственному наследнику, хотя я также являюсь его плотью и кровью.

– Вот видите, тетя Маргарет! Даже Вы держите на него обиду, не смотря на его благосклонность к Вам и Вашим дочерям.

– Обиду на брата я не держу, а дочери мои давно замужем и разъехались по Англии. Слава Господу, у них все благополучно.

– Рад за них. Так всё-таки в чем же моя вина?

– В том, что ты без веской причины повышаешь жалование неопытной девчонке, которая работает у Вас каких-то пару месяцев, и по ее прихоти даешь надбавки таким же хитрым особам.

– Они заслужили эти надбавки, тетя Маргарет, а если кто-то из остальной моей прислуги завидует, то им следует брать с девушек пример, чем сплетничать за моей спиной.

– Ох, Бальтазар, тобой руководит юношеское противоречие. А руководить прислугой, умело руководить, способна только мудрая не по годам женщина, такая как бывшая леди Барроу – Вайолетт.

– Вот теперь мне, наконец, стало ясно, куда ты клонишь, тетя Маргарет, – свободно откинувшись в кресле, ответил племянник. – Еще когда отец завещал мне жениться на этой, скажем честно, глуповатой мисс Эйль, я догадывался, что не обошлось без Ваших напутствий.

– Гадкий мальчишка, да лучшей партии тебе не сыскать во всей Англии! – обиженно воскликнула графиня.

– В том то и дело, что я ищу для себя лучшую спутницу жизни и мать своих детей, а не лучшую партию. Вы же можете быть спокойны: своих дочерей Вы как нельзя лучше устроили в жизни.

– То есть ты обвиняешь меня в том, что выбрав для Гуинивер и Аделаиды мужей, я обрекла их на несчастье? Следите за Вашими рассуждениями, юноша! Иначе ноги моей больше не будет в этом доме, в котором, кстати, я выросла вместе с твоим отцом!

– Я не желал Вас обидеть, тетя Маргарет, – пытаясь смягчить досаду взрослой женщины, извинился Бальтазар. – Простите меня!

– Это не так просто, когда ты при каждой встрече язвишь.

– Но Вы должны согласиться, что поливая грязью мою мать при каждом удобном случае, сами напрашиваетесь на противостояние с моей стороны.

Леди Хёрвуд отвернула голову в сторону окна и слегка кивнула. Это означало, что ее племянник может выдохнуть и со спокойной душой пригласить тетю на ужин, больше неприятных тем для разговора не будет.

* * *

Последующие дни Бальтазар пытался почаще выбираться из дома, чтобы не встречаться со Сюзанн, но, возвращаясь домой, то и дело сталкивался с ней на пороге дома, гостиной или обеденного зала. Она же по-прежнему беспечно отвечала ему улыбкой и желала хорошего дня или вечера. Ее пренебрежение его обществом вызывало еще больший интерес, ведь она не старалась по поводу и без попасться ему на глаза, как это делали Китти и Лидия.