Бальтазар Косса - [10]

Лишь музыкант, отвалясь, рассеянно трогал струны лютни, а его подружка, уткнувшись лицом ему в колени и ухватив белыми руками возлюбленного за бедра, уже крепко спала, вздрагивая и порою ласково сжимая пальцы счастливой руки.

V

Косса в этот час крался к одному ему известному дому на одной из улиц Болоньи, где жила пока еще недоступная для него красавица, Има Давероне, странно задевшая его, когда он мельком увидал ее в церкви неделю назад. Не стоило труда расспросить у друзей, кто она и откуда, но… Но что-то удержало, и Бальтазар предпочел сам пуститься на поиски. И сейчас шел, крался впервые в указанный дом, гадая, есть ли у его избранницы родители, отец и мать, или она – знатная сирота (что значительно облегчало дело!). В голове шумело от выпитого кьянти, и Бальтазар, удивляясь самому себе, чувствовал странную неуверенность – редкое для него свойство! – вспоминая раз за разом точеный очерк лица, большие мягкие глаза и этот взгляд, странно-глубокий, своей новой избранницы. «Есть ли у нее любовник?» – гадал Бальтазар. Впрочем, спора с кем бы то ни было он ничуть не боялся и гадал лишь о том, девушка ли Давероне, которую надобно учить любви, или нет? И еще одно нежданное чувство кольнуло, когда Бальтазар подумал о возможном сопернике. Он вдруг позавидовал этому неведомому для себя (а, быть может, даже и несуществующему!) победителю. Ему на этот раз настойчиво захотелось быть первым…

Но вот этот дом, этот сад. Цепляясь за узластые плети плюща, он вскарабкался на стену и соскочил на мягкую землю, послушав, не брехнет ли пес, не выскочат ли на заполошный крик вооруженные слуги? Он постоял, сжимая рукоять прямого испанского кинжала толедской работы, и, осторожно ступая, двинулся дальше.

Как и предполагал Бальтазар, дверь в сад была не закрыта, и он проник внутрь, почти не нашумев. Пожилая служанка, сунувшаяся встречь, не испугала его. Несколько мгновений они смотрели друг на друга, и масляный светильник трепетал в руке женщины, силившейся закричать, но от страха лишь булькавшей горлом.

– Я не грабитель, а студент! – сказал Бальтазар наконец. – Позови свою госпожу! – И, видя, что женщина не шевелится, повторил грозно, возвышая голос: – Позови Иму Давероне, ну!

– Госпожа Има спит! – вымолвила, скорее просипела женщина.

– Разбуди! – требовательно повторил Бальтазар, сдвигая брови. – Да не вздумай будить родителей!

– Родителей у нее нет… – зачем-то сказала служанка, глядя на Бальтазара круглыми от ужаса глазами. – У нее нет… Нету… Сейчас разбужу! – вдруг заторопилась она и исчезла, промерцав светильником где-то вверху лестницы.

Бальтазар ждал в темноте, приобнаживши кинжал. Текли минуты. В это время наверху, в дорогой, но строго обставленной спальне творился суматошный, вполгласа разговор.

– Он пришел, он там, внизу. Я сейчас разбужу Мозаччо и Джино, пусть возьмут оружие…

– Кто внизу? – вопросила Има, садясь на постели и стягивая ворот ночной сорочки из тонкого полотна.

– Студент… Настоящий разбойник! Думаю, думаю – Бальтазар Косса!

– Погоди будить кого-нибудь из слуг! – приказала Има, подымаясь и отбирая светильник у трепещущей служанки. – Я сама поговорю с ним! А ты ступай, ступай спать! – требовательно приказала она и повторила с напором: – Справлюсь сама! Ты иди!

Има, вытолкав служанку, набросила на плечи распашную накидку.

– Косса! – повторила она вполголоса. Озноб, начавшись где-то внизу живота, прошел мурашками по всему телу. Конечно, она знала, слышала о Бальтазаре, о его удивительных ночных приключениях, но чтобы так вот прийти прямо в дом, ночью?

Има приближалась к своему двадцатилетию, по тогдашним, да и позднейшим понятиям она уже давно «заневестилась», и она, конечно, не раз задумывалась о том, о чем говорили все вокруг, о чем живописали художники, слагали стихи поэты, о чем пели уличные певцы по ночам, и имя Бальтазара Коссы тревожило ее, как и многих. Но представить себе… Только представить!

– Но что же я стою! – схватилась она и, подняв светильник, внезапно оробевши и задрожав, вышла из спальни. Да, несомненно, там, внизу лестницы, в темноте кто-то стоял! Ей вдруг стало так страшно, что и взаправду захотелось разбудить слуг и выдворить дерзкого ночного гостя. Она, вздрагивая, сделала шаг, другой… Едва не споткнулась, пропустив первую ступень лестницы, и, ухватясь рукой за перила, пережидала несколько мгновений бешеное биение сердца. «Что я делаю? Почему иду к нему?» – прошло стороной, почти не зацепив сознания. Она сделала еще шаг, и еще… Да, он был тут, внизу, и ждал ее, медленно спускавшуюся со светильником в руке. Еще ступенька, еще – и вот показалось из мрака его лицо, жесткое и красивое лицо зверя, ожидающего свою жертву. Има остановилась, пытаясь унять биение сердца и вся покрываясь холодными мурашками.

– Кто ты, и зачем пришел? – вопросила она наконец, возможно тверже.

– Ты знаешь меня! – сказал он, смело глядя ей в лицо (Има не сошла с последних ступеней, и лица их оказались на одном уровне). – Я Бальтазар Косса, и я пришел к тебе!

Има внимательно смотрела ему в лицо, не шевелясь. Светильник в ее руке дрожал и потрескивал.