Баллада о Любви - [7]

          где и вовсе сущий ад,

Где такие злые бесы —

          чуть друг друга не едят, —

Чтоб творить им совместное зло потом,

Поделиться приехали опытом.

          Страшно, аж жуть!

Соловей-разбойник главный

          им устроил буйный пир,

А от них был Змей трехглавый

          и слуга его — Вампир, —

Пили зелье в черепах, ели бульники,

Танцевали на гробах, богохульники!

          Страшно, аж жуть!

Змей Горыныч взмыл на дерево,

          ну — раскачивать его:

«Выводи, Разбойник, девок, —

          пусть покажут кой-чего!

Пусть нам лешие попляшут, попоют!

А не то я, матерь вашу, всех сгною!»

          Страшно, аж жуть!

Все взревели, как медведи:

          «Натерпелись — сколько лет!

Ведьмы мы али не ведьмы,

          Патриоты али нет?!

Налил бельма, ишь ты, клещ, — отоварился!

А еще на наших женщин позарился!..»

          Страшно, аж жуть!

Соловей-разбойник тоже

          был не только лыком шит, —

Гикнул, свистнул, крикнул: «Рожа,

          ты, заморский, паразит!

Убирайся без боя, уматывай

И Вампира с собою прихватывай!»

          Страшно, аж жуть!

…А теперь седые люди

          помнят прежние дела:

Билась нечисть грудью в груди

          и друг друга извела, —

Прекратилося навек безобразие —

Ходит в лес человек безбоязненно,

          И не страшно ничуть!

1966

Песня о новом времени

Как призывный набат, прозвучали в ночи тяжело шаги, —

Значит, скоро и нам — уходить и прощаться без слов.

По нехоженым тропам протопали лошади, лошади,

Неизвестно к какому концу унося седоков.

Значит, время иное, лихое, но счастье, как встарь, ищи!

И в погоню за ним мы летим, убегающим, вслед.

Только вот в этой скачке теряем мы лучших товарищей,

На скаку не заметив, что рядом — товарищей нет.

И еще будем долго огни принимать за пожары мы,

Будет долго зловещим казаться нам скрип сапогов,

О войне будут детские игры с названьями старыми,

И людей будем долго делить на своих и врагов.

Но когда отгрохочет, когда отгорит и отплачется,

И когда наши кони устанут под нами скакать,

И когда наши девушки сменят шинели на платьица, —

Не забыть бы тогда, не простить бы и не потерять!..

1966

Песни 1967–1970 годов

«Корабли постоят — и ложатся на курс,

Но они возвращаются сквозь непогоду…»

Корабли постоят — и ложатся на курс,

Но они возвращаются сквозь непогоду…

Не пройдет и полгода — и я появлюсь,

Чтобы снова уйти,

              чтобы снова уйти на полгода.

Возвращаются все, кроме лучших друзей,

Кроме самых любимых и преданных женщин.

Возвращаются все, кроме тех, кто нужней.

Я не верю судьбе,

               я не верю судьбе, а себе — еще меньше.

И мне хочется верить, что это не так,

Что сжигать корабли скоро выйдет из моды.

Я, конечно, вернусь — весь в друзьях и в мечтах,

Я, конечно, спою — не пройдет и полгода.

Я, конечно, вернусь — весь в друзьях и в делах,

Я, конечно, спою — не пройдет и полгода.

1966

Песенка про йогов

Чем славится индийская культура?

Ну, скажем, — Шива — многорук, клыкаст…

Еще артиста знаем — Радж Капура,

И касту йогов — странную из каст.

Говорят, что раньше йог

          мог

Ни черта не бравши в рот —

          год, —

А теперь они рекорд

          бьют —

Все едят и целый год

          пьют!

А что же мы? И мы не хуже многих —

Мы тоже можем много выпивать, —

И бродят многочисленные йоги —

Их, правда, очень трудно распознать.

Очень много может йог

          штук:

Вот один недавно лег

          вдруг,

Третий день уже летит, —

          стыд! —

Ну, а он себе лежит

          спит.

Я знаю, что у них секретов много, —

Поговорить бы с йогом тет-на-тет, —

Ведь даже яд не действует на йога:

На яды у него иммунитет.

Под водой не дышит час —

          раз,

Не обидчив на слова —

          два,

Если чует, что старик

          вдруг —

Скажет: «стоп!», и в тот же миг —

          труп!

Я попросил подвыпившего йога

(Он бритвы, гвозди ел, как колбасу):

«Послушай, друг, откройся мне — ей-бога,

С собой в могилу тайну унесу!»

Был ответ на мой вопрос

          прост,

Но поссорились мы с ним

          в дым, —

Я бы мог открыть ответ

          тот,

Но йог велел хранить секрет,

          вот…

1967

Песня о вещем Олеге

Как ныне сбирается вещий Олег

          Щита прибивать на ворота,

Как вдруг подбегает к нему человек —

          И ну шепелявить чего-то.

«Эй, князь, — говорит ни с того ни с сего, —

Ведь примешь ты смерть от коня своего!»

Но только собрался идти он на вы —

          Отмщать неразумным хазарам,

Как вдруг прибежали седые волхвы,

          К тому же разя перегаром, —

И говорят ни с того ни с сего,

Что примет он смерть от коня своего.

«Да кто вы такие, откуда взялись?! —

          Дружина взялась за нагайки, —

Напился, старик, — так пойди похмелись,

          И неча рассказывать байки

И говорить ни с того ни с сего,

Что примет он смерть от коня своего!»

Ну, в общем, они не сносили голов, —

          Шутить не могите с князьями! —

И долго дружина топтала волхвов

          Своими гнедыми конями:

Ишь, говорят ни с того ни с сего,

Что примет он смерть от коня своего!

А вещий Олег свою линию гнул,

          Да так, что никто и не пикнул, —

Он только однажды волхвов вспомянул,

          И то — саркастически хмыкнул:

Ну надо ж болтать ни с того ни с сего,

Что примет он смерть от коня своего!

«А вот он, мой конь — на века опочил, —