Багровый молот - [75]
— Вы побледнели, Альфредо, — сказал кардинал, наблюдая за его лицом. — Теперь я вижу, что эти воспоминания действительно мучают вас.
— Я… Я любил ее, монсиньор, хотя она никогда не отвечала мне взаимностью. И люблю до сих пор… Я жив, а она умерла, и я даже не могу прийти на ее могилу…
Наступившее молчание было прервано словами кардинала:
— Значит, Вероника осталась единственной наследницей состояния Хаанов?
— Не совсем так, монсиньор. Маленькие сыновья канцлера, Даниэль и Карл-Леонард — они остались в живых. Фон Дорнхайм не посмел их тронуть.
— Из ваших рассказов я понял, что князь-епископ не проявлял особого милосердия к детям.
— Это так. Но он не сумел бы ничего сделать. Перед отъездом канцлер составил завещание, по условиям которого все имущество Хаанов переходило к двум его младшим сыновьям. И самое главное: опекуном мальчиков Георг Хаан назвал курфюрста Баварии Максимилиана.
— Могу представить, как это обрадовало князя-епископа.
— Фон Дорнхайм рассчитывал наложить лапу на имущество канцлера — и остался с носом. Оспорить завещание — один экземпляр которого уже находился к тому времени в Мюнхене — и вступить в открытый конфликт с Баварией он не посмел.
— Ваш прежний патрон был весьма предусмотрительным человеком… Вы больше не виделись с ним?
— Только один раз, в Шпеере. Курфюрст отправил меня туда. Я должен был передать канцлеру, что в Мюнхене ему предлагают почетную должность и при этом настоятельно советуют не возвращаться в Бамберг, где никто не сможет его защитить.
— Однако канцлер не внял этому предупреждению.
— В точности так, монсиньор.
— Столь искушенный и опытный человек — неужели он не понимал, что возвращение в Бамберг означает для него гибель?
— Видите ли, монсиньор… Когда я увидел его там, в Шпеере, то не сразу понял, что это он. Он словно постарел на десять лет — облысел, глаза постоянно слезились. Он уже знал обо всем: о смерти жены, Адама и Урсулы. Единственным утешением для него стало то, что Вероника смогла скрыться от палачей Фёрнера.
— Кстати, — перебил его кардинал, — вы что-нибудь знаете о том, где она сейчас?
— Нет, монсиньор. О судьбе Вейнтлетт мне ничего не известно. Знаю только, что Томас благополучно привез ее в Мергентхайм. Молю Бога, чтобы она была сейчас в добром здравии и сумела справиться с горем, которое обрушилось на ее семью.
— Скажите, Альфредо: во время нашего разговора вы несколько раз назвали младшую дочь канцлера именем Вейнтлетт. Как это понимать?
— Вейнтлетт — что-то вроде домашнего имени, которое придумал для Вероники ее отец. Я не знаю, что означает это имя, и в церковных книгах его вряд ли найдешь. Но задавать его высокопревосходительству вопросы…
— Так что же канцлер? — перебил кардинал.
— При встрече он сказал мне: я должен быть со своей семьей; если фон Дорнхайму хватило смелости сжечь их, пока меня не было в городе, пусть сожжет и меня.
Альфред замолчал на какое-то время, а затем заговорил снова:
— Все, что случилось дальше, вы, наверняка, знаете, монсиньор. Георг Хаан вернулся в Бамберг и был немедленно брошен в тюрьму. Против его ареста и казни одновременно высказались Имперский надворный совет, Верховный суд и князья Католической Лиги. Но смертный приговор все равно был вынесен и приведен в исполнение. Два года спустя — в декабре тысяча шестьсот тридцатого — умер генеральный викарий Фёрнер. За несколько недель до его смерти из Вены поступил циркуляр о немедленном освобождении заключенных Малефицхауса и приостановлении всех находящихся в производстве дел о колдовстве. Имперский надворный совет сообщил при этом, что в случае неповиновения земли княжества Бамберг будут оккупированы кайзерской армией. Князю-епископу пришлось подчиниться.
— Что же, по-вашему, заставило Вену действовать столь решительно?
— В Регенсбурге созвали сейм, на котором князья должны были провозгласить сына кайзера, кронпринца Фердинанда, римским королем и наследником своего отца. Как вам, должно быть, известно, монсиньор, в Германии императорский титул не переходит от отца к сыну по праву наследования. Для этого требуется согласие имперских князей. Максимилиан Баварский и остальные курфюрсты предъявили кайзеру ультиматум: кронпринц Фердинанд не станет наследником, если его отец не остановит бамбергские процессы.
Кардинал усмехнулся:
— Меня удивляет упорство, с которым ваш князь-епископ настраивал против себя высшую имперскую аристократию. Но надо отдать ему должное: он своего добился.
— Вряд ли это было упорство, монсиньор. Скорее, жестокость и тупость… В довершение всего Иоганн Георг оказался трусом и подлецом. Когда зимой тысяча шестьсот тридцать второго года к Бамбергу подошли шведы[110], князь-епископ тайно бежал, прихватив с собой двенадцать сундуков с золотом и драгоценностями, бросив город на произвол судьбы.
— Вы не знаете, что стало с ним после бегства?
Альфред отрицательно покачал головой.
— В таком случае, я буду первым, кто сообщит вам новость. Иоганн Георг Фукс фон Дорнхайм умер примерно два месяца назад. Не удивляйтесь, Альфредо. Эти сведения надежны.
— Где это произошло?
— В какой-то Богом забытой деревне в Верхней Австрии. Он умер, как и подобает изгнаннику: в безвестности, без пышных проводов и церемоний. И похоронили его в общей могиле. Новым главой епархии избран Франц фон Хацфельд.
В самый разгар Тридцатилетней войны, огнем пожирающей Европу, к Магдебургу – оплоту протестантской веры – подступила огромная армия кайзера. Древний город взят в кольцо осады, и его падение – лишь вопрос времени, если на помощь не подоспеет непобедимая армия шведского короля. Тем временем отряды наемников из католической армии рыщут по окрестностям, грабя мирные городки и села, отнимая у людей последнее и убивая всех тех, кто осмеливается им противостоять. Группа молодых горожан во главе с Маркусом Эрлихом решает отомстить солдатам за их бесчинства.
В начале девятнадцатого столетия Британская империя простиралась от пролива Ла-Манш до просторов Индийского океана. Одним из строителей этой империи, участником всех войн, которые вела в ту пору Англия, был стрелок Шарп. В романе «Трафальгар стрелка Шарпа» герой после кровопролитных битв в Индии возвращается на родину. Но французский линкор берет на абордаж корабль, на котором плывет Шарп. И это лишь начало приключений героя. Ему еще предстоят освобождение из плена, поединок с французским шпионом, настоящая любовь и участие в одном из самых жестоких морских сражений в европейской истории. В романе «Добыча стрелка Шарпа» герой по заданию Министерства иностранных дел отправляется с секретной миссией в Копенгаген.
В начале девятнадцатого столетия Британская империя простиралась от пролива Ла-Манш до просторов Индийского океана. Одним из строителей этой империи, участником всех войн, которые вела в ту пору Англия, был стрелок Шарп. В романе «Тигр стрелка Шарпа» герой участвует в осаде Серингапатама, цитадели, в которой обосновался султан Типу по прозвищу Тигр Майсура. В романе «Триумф стрелка Шарпа» герой столкнется с чудовищным предательством в рядах английских войск и примет участие в битве при Ассайе против неприятеля, имеющего огромный численный перевес. В романе «Крепость стрелка Шарпа» героя заманят в ловушку и продадут индийцам, которые уготовят ему страшную смерть. Много испытаний выпадет на долю бывшего лондонского беспризорника, вступившего в армию, чтобы спастись от петли палача.
События Великой французской революции ошеломили весь мир. Завоевания Наполеона Бонапарта перекроили политическую карту Европы. Потрясения эпохи породили новых героев, наделили их невиданной властью и необыкновенной судьбой. Но сильные мира сего не утратили влечения к прекрасной половине рода человеческого, и имена этих слабых женщин вошли в историю вместе с описаниями побед и поражений их возлюбленных. Почему испанку Терезу Кабаррюс французы называли «наша богоматерь-спасительница»? Каким образом виконтесса Роза де Богарне стала гражданкой Жозефиной Бонапарт? Кем вошла в историю Великобритании прекрасная леди Гамильтон: возлюбленной непобедимого адмирала Нельсона или мощным агентом влияния английского правительства на внешнюю политику королевства обеих Сицилий? Кто стал последней фавориткой французского короля из династии Бурбонов Людовика ХVIII?
Новый приключенческий роман известного московского писателя Александра Андреева «Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого» рассказывает о необычайных поисках сокровищ великого гетмана, закончившихся невероятными событиями на Украине. Московский историк Максим, приехавший в Киев в поисках оригиналов документов Переяславской Рады, состоявшейся 8 января 1654 года, находит в наполненном призраками и нечистой силой Збаражском замке архив и золото Богдана Хмельницкого. В Самой Верхней Раде в Киеве он предлагает передать найденные документы в совместное владение российского, украинского и белорусского народов, после чего его начинают преследовать люди работающего на Польшу председателя Комитета СВР по национальному наследию, чтобы вырвать из него сведения о сокровищах, а потом убрать как ненужного свидетеля их преступлений. Потрясающая погоня начинается от киевского Крещатика, Андреевского спуска, Лысой Горы и Межигорья.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Разбирая пыльные коробки в подвале антикварной лавки, Андре и Эллен натыкаются на старый и довольно ржавый шлем. Антиквар Архонт Дюваль припоминает, что его появление в лавке связано с русским князем Александром Невским. Так ли это, вы узнаете из этой истории. Также вы побываете на поле сражения одной из самых известных русских битв и поймете, откуда же у русского князя такое необычное имя. История о великом князе Александре Ярославиче Невском. Основано на исторических событиях и фактах.
Лорд Люсьен Сен-Клер, герой войны с Наполеоном, красавец, щеголь и покоритель женщин, легко вскружил голову подопечной лорда Карлайна, прекрасной мисс Грейс Хетерингтон. Но и Сен-Клер был покорен красотой девушки, ее прямодушием и искренностью. Впрочем, у него не было серьезных намерений в отношении Грейс, разве что добавить ее в качестве интересного экземпляра к его донжуанскому списку. Судьбе было угодно, чтобы ночью Люсьен по ошибке попал в спальню Грейс, и в самый неподходящий момент туда же заглянула леди Карлайн.
Гейбриел Фолкнер, герой войны, аристократ и красавец, неожиданно для себя унаследовал графский титул, огромные капиталы и… трех незамужних дочерей прежнего графа. Взвесив все за и против, новоиспеченный граф Уэстборн решает жениться на одной из них. Девицы, однако, отказывают ему. Более того, младшие сбежали из родового поместья, а старшая, леди Диана, без его разрешения явилась в Лондон. Гейбриел понимает, почему три его подопечные повели себя таким образом. Причина — в его прошлом. И вдруг Диана неожиданно соглашается стать его женой.
Ханна Мэллой, выросшая в богатой респектабельной семье, оказалась на улице, где не было не только комфортабельных отелей и шикарных магазинов, но и даже булыжных мостовых с аккуратными тротуарами и уличным освещением. Однако привел сюда девушку не злой рок, а непокорный нрав — она сбежала из-под венца, покинув буквально у алтаря ненавистного жениха, выбранного отцом, чтобы упрочить и без того процветающий семейный бизнес. Понимая, что отец не сдастся и наймет лучших сыщиков, чтобы вернуть беглую дочь, Ханна решает вступить в фиктивный брак.
Заключительная часть трилогии – «Черный тополь» – повествует о сибирской деревне двадцатых годов, о периоде Великой Отечественной войны и первых послевоенных годах.