Багровый молот - [2]
«Обвинение в ведовстве». Последствия этих трех слов были очевидны и зримы, они расползались в стороны, словно бледные могильные черви. И пахло от них могилой. Дознание без адвоката, без оглашения имен показавших на тебя пальцем свидетелей. Калечащая пытка, перед которой не устояли бы даже первые христиане. И, наконец, — сожжение заживо на Пепельном пустыре у въездных ворот. Все эти действия, акты уродливой драмы, чуть ли не каждую неделю разыгрывавшейся теперь на улицах и площадях Бамберга, были соединены между собою так же крепко, как звенья чугунной цепи, которую с наступлением ночи сторожа натягивали поперек течения Регница.
К кому обратиться за помощью? Хаан вернется в город только через несколько дней — возможно, дела заставят его задержаться. Альфред Юниус? Пожалуй, только посмеется над его подозрениями. Ханс Энгер? Тот посоветует пойти в кабак и хорошенько надраться. Время для того, чтобы нанести удар, выбрано крайне удачно. Не стоит рассчитывать на чью-то поддержку. Если его, Германа Хейера, продержат в тюрьме хотя бы несколько дней, то неминуемо вырвут признание.
Он знал, как это происходит, он читал протоколы. Сухие строчки подчас звучат куда громче и пронзительнее, чем человеческий крик.
Урсула Ваглейн. Арестована восемнадцатого мая, допрошена, вину отрицает. Подвергнута пытке. Тиски для пальцев. Порка кнутом. Двадцатого мая признала участие в шабаше. Сожжена.
Арнольд Линс. Арестован двадцать шестого июня. Допрошен, вину отрицает. Подвергнут пытке. Тиски. Дыба. Прижигание серой. Тридцатого июня признал, что заключил договор с сатаной. Сожжен.
Жар пыточного подвала. Скучающий, утомленный взгляд дознавателя. Железо, веревки, угли. Треск ломающихся костей…
Почему они решили арестовать именно его? Причина только одна: обвинив его в колдовстве, люди викарного епископа смогут бросить на канцлера тень, хоть немного, но все же ослабить могущественного противника. Две армии выстроились по краям огромного шахматного поля. Черные нападают, белые защищаются, медленно отступая назад. Вот только фигурам, снятым с доски, уже не придется поучаствовать в розыгрыше новой партии — их сразу швыряют в печь, отправляют в небытие.
Бежать нужно сегодня же, тайком, одному. Он все подготовил. Открыл дверь, ведущую на чердак. Собрал дорожную сумку. Перекинул лестницу на крышу соседнего дома. На южном участке стены есть потайная калитка. Он знал про нее давно, несколько месяцев назад сумел изготовить с ключа копию. Калитка станет его спасением. Пока его преследователи будут думать, что он еще находится у себя дома, он уже выберется на тракт.
В дверь постучали. Уверенно, крепко.
— Господин Хейер! Господин Хейер, откройте. Его преосвященство ждет вас, дело очень срочное. Господин советник!
— Кто это?
— Блюмсфельд, капрал.
Блюмсфельд? Ах да, тот самый, из городской стражи…
— Почему так поздно?
— Простите, господин советник, но господин Фёрнер распорядился, чтобы вы немедленно прибыли в ратушу.
Нет смысла и дальше разыгрывать непонимание.
— Подождите, капрал. Я оденусь. Вы сможете проводить меня?
Показалось? Или за дверью действительно послышался смешок?
— За этим меня и отправили.
Хейер выглянул из окна, выходившего в проулок. Там, стараясь не шуметь, толпились полтора десятка солдат с горящими факелами. Неужели они и вправду принимают его за идиота?
Ждать больше нельзя.
Мешок на спину. Подоконник. Лестница. Ступать осторожно, чтобы шум не выдал его. Едва сойдя на крышу соседского дома, он услышал сзади глухой треск: стражники начали высаживать дверь. Времени совсем нет. Перепрыгнуть на крышу дровяного сарая. Кажется, это двор Йорга Циммера. Высокий тополь, растущий напротив, напоминает перевернутую виноградную гроздь. С крыши — спрыгнуть на мостовую. Удивительно, но он не только не подвернул ногу, но и приземлился совершенно бесшумно, как кошка.
Ночная тень заливала улицу с двух сторон, острый осколок луны прыгал между темными крышами. План был простым: пока стражники будут выламывать замки и обшаривать комнаты, он успеет добраться до заветной калитки. Ключ — вот он, висит на тонком шнурке, холодит грудь. Эти недоумки, конечно же, ничего не успеют. Хватит десяти минут. Главное — соблюдать осторожность.
Город спит. Силуэты домов словно вырезаны из черной бумаги. Дрожащее августовское небо кажется мягким и чистым, и только откуда-то с юга наплывает на него огромное облако — темное и изогнутое, словно чудовищных размеров лошадиное копыто.
Сзади послышались ругательства. Должно быть, солдаты уже обнаружили раскрытое окно и лестницу, перекинутую на соседскую крышу.
— Куда подевался этот урод?! — хрипло выкрикнул кто-то. — Я ведь говорил тебе, Свен: нечего с ним миндальничать, сразу надо высаживать дверь.
Другой голос, молодой, уверенный, наглый, ответил:
— Усохни, Башмак. Собачки быстро его найдут.
Хейер похолодел. Он прекрасно знал, что это за «собачки». Крупные, злобные псы с мощными челюстями, которых князь-епископ[4] выписал полгода назад из псарни в Ротвайле. Насмешка судьбы — ведь именно он, Герман Хейер, старший советник казначейства, проверял документы по этой сделке. Владелец псарни подробно описал все достоинства псов: послушны, свирепы, не знают страха, прекрасно подходят для охраны и розыска. Всего их было куплено полторы дюжины. Скольких солдаты привели сегодня с собой?
В самый разгар Тридцатилетней войны, огнем пожирающей Европу, к Магдебургу – оплоту протестантской веры – подступила огромная армия кайзера. Древний город взят в кольцо осады, и его падение – лишь вопрос времени, если на помощь не подоспеет непобедимая армия шведского короля. Тем временем отряды наемников из католической армии рыщут по окрестностям, грабя мирные городки и села, отнимая у людей последнее и убивая всех тех, кто осмеливается им противостоять. Группа молодых горожан во главе с Маркусом Эрлихом решает отомстить солдатам за их бесчинства.
Это захватывающее и всеобъемлющее повествование о бурных отношениях между лидерами держав, решавших судьбу мира во время Второй мировой войны: Рузвельтом, Черчиллем и Сталиным. Перед лицом войны они боролись против общего врага – и против друг друга. Цель была достигнута: они привели союз к победе, но какие секреты остались за закрытыми дверями? Захватывающий авторский стиль повествования, неожиданно живые характеры за монументальными личностями, малоизвестные исторические детали – Келли предлагает свежий взгляд на цепочку принятия решений, которые изменили исход войны.
Любимое обвинение антикоммунистов — расстрелянная большевиками царская семья. Наша вольная интерпретация тех и некоторых других событий. Почему это произошло? Могло ли всё быть по-другому? Могли ли кого-то из Романовых спасти от расстрела? Кто и почему мог бы это сделать? И какова была бы их дальнейшая судьба? Примечание от авторов: Работа — чистое хулиганство, и мы отдаём себе в этом отчёт. Имеют место быть множественные допущения, притягивание за уши, переписывание реальных событий, но поскольку повествование так и так — альтернативная история, кашу маслом уже не испортить.
Интеллектуальное наследие диссидентов советского периода до сих пор должным образом не осмыслено и не оценено, хотя их опыт в текущей политической реальности более чем актуален. Предлагаемый энциклопедический проект впервые дает совокупное представление о том, насколько значимой была роль инакомыслящих в борьбе с тоталитарной системой, о масштабах и широте спектра политических практик и методов ненасильственного сопротивления в СССР и других странах социалистического лагеря. В это издание вошли биографии 160 активных участников независимой гражданской, политической, интеллектуальной и религиозной жизни в Восточной Европе 1950–1980‐х.
События 1922 года отразились на всем ХХ веке, и продолжают влиять на нас сто лет спустя. Империи пали. Официально был создан Советский Союз, а Италия Муссолини стала первым фашистским государством. Впервые полностью опубликованы «Бесплодная земля» Т. С. Элиота и «Улисс» Джеймса Джойса. В США сухой закон был на пике, а потрясенная чередой скандалов голливудская киноиндустрия продолжала расти. Появилось новое средство массовой информации – радио, а в Британии основали Би-би-си. В послевоенном обществе, уже измененном кровопролитной травмой и пандемией, нравы прошлого казались еще более устаревшими; «ревущие двадцатые» начали грохотать, возвестив начало «века джаза». В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Звукозапись, радио, телевидение и массовое распространение преобразили облик музыки куда радикальнее, чем отдельные композиторы и исполнители. Общественный запрос и культурные реалии времени ставили перед разными направлениями одни и те же проблемы, на которые они реагировали и отвечали по-разному, закаляя свою идентичность. В основу настоящей книги положен цикл лекций, прочитанных Артёмом Рондаревым в Высшей школе экономики в рамках курса о современной музыке, где он смог описать весь спектр основных жанров, течений и стилей XX века: от академического авангарда до джаза, рок-н-ролла, хип-хопа и электронной музыки.
Роман писателя и композитора «восточной ветви» эмиграции Н. Иваницкого «Земля Тиан» (1936) повествует о приключениях двух русских шанхайцев-авантюристов, отправившихся на поиски драгоценных залежей платины в далекую и труднодоступную провинцию Китая. Туда же, в «землю Тиан», направляется труппа русских кабаретных танцовщиц во главе со странным китайцем-импресарио и проходимцем-переводчиком… Обложка на этот раз предложена издательством.
Лорд Люсьен Сен-Клер, герой войны с Наполеоном, красавец, щеголь и покоритель женщин, легко вскружил голову подопечной лорда Карлайна, прекрасной мисс Грейс Хетерингтон. Но и Сен-Клер был покорен красотой девушки, ее прямодушием и искренностью. Впрочем, у него не было серьезных намерений в отношении Грейс, разве что добавить ее в качестве интересного экземпляра к его донжуанскому списку. Судьбе было угодно, чтобы ночью Люсьен по ошибке попал в спальню Грейс, и в самый неподходящий момент туда же заглянула леди Карлайн.
Гейбриел Фолкнер, герой войны, аристократ и красавец, неожиданно для себя унаследовал графский титул, огромные капиталы и… трех незамужних дочерей прежнего графа. Взвесив все за и против, новоиспеченный граф Уэстборн решает жениться на одной из них. Девицы, однако, отказывают ему. Более того, младшие сбежали из родового поместья, а старшая, леди Диана, без его разрешения явилась в Лондон. Гейбриел понимает, почему три его подопечные повели себя таким образом. Причина — в его прошлом. И вдруг Диана неожиданно соглашается стать его женой.
Ханна Мэллой, выросшая в богатой респектабельной семье, оказалась на улице, где не было не только комфортабельных отелей и шикарных магазинов, но и даже булыжных мостовых с аккуратными тротуарами и уличным освещением. Однако привел сюда девушку не злой рок, а непокорный нрав — она сбежала из-под венца, покинув буквально у алтаря ненавистного жениха, выбранного отцом, чтобы упрочить и без того процветающий семейный бизнес. Понимая, что отец не сдастся и наймет лучших сыщиков, чтобы вернуть беглую дочь, Ханна решает вступить в фиктивный брак.
Заключительная часть трилогии – «Черный тополь» – повествует о сибирской деревне двадцатых годов, о периоде Великой Отечественной войны и первых послевоенных годах.