Багаж императора. Книга третья. Янтарная табакерка - [38]

На следующий день, весь в нетерпении ко мне ворвался Эдвард.

– Ну что, беседовал?

–Конечно, – ответил я.

–Ну и как, поверили они тебе, как ты считаешь?

–Честно говоря, не знаю, но реагировали они нормально, не веря, что такое может быть. Я надеюсь, они сообщат по инстанции о нашей беседе и предпримут какие-то шаги в отношении янтарной комнаты. Если ничего не делать, то последствия могут быть катастрофическими, – заметил я ему.

– Ну что ж, будем ждать результатов, – ответил Эдвард и побежал, крича мне на ходу, что опаздывает на службу.

К сожалению, я не мог предпринять никаких активных действий и вынужден был пассивно наблюдать за ходом событий.

А они развивались следующим образом. Пока сведения из посольства дошли до адресата, немцы стремительным броском подошли к Ленинграду. В суматохе этих необычайно тяжелых дней, может быть, и не вспомнили бы о янтарной комнате, если бы не ряд обстоятельств. А главным было то, что во время немецкого наступления невиданно возросла ее активность. Она не только выбрасывала сгустки энергии в пространство, но напрягалась так, что ее панели вибрировали, а от гипсовых декоративных вставок откалывалась штукатурка и устилала пол. Об этом доложили Берии. Он, выбрав удобный момент, сообщил Сталину, который сначала отмахнулся от новости, а затем дал указание провести совещание по этому вопросу. К тому времени подоспело и сообщение из посольства в Лондоне.

Кроме специалистов из ведомства Берии присутствовали представители министерства культуры, янтарных дел мастера, ответственные чиновники других организаций, имеющих хоть какое-то отношение к этому вопросу, и Вольф Мессинг. Подождав пока все рассядутся, Сталин, насупив брови, открыл совещание.

–Мы сегодня пригласили вас для консультации по совсем необычному вопросу. Уже достаточно давно нас беспокоит поведение янтарного кабинета, подаренного Российским царям королем Пруссии. Как оказалось, история этого предмета искусства не совсем обычна. Она имеет свой подтекст. И если раньше этому подтексту не уделялось должного внимания, то сегодня он заявил о себе в полную силу в связи со сложившимися обстоятельствами. Вопрос стоит так: как нейтрализовать его негативную деятельность? Некоторые связывают его активность с немецким нападением и наступлением на нашу страну. Мы проводили экспертную оценку этого экспоната и выявили очень необычные направления функционирования янтарного кабинета. Перед каждым из вас лежит историческая справка, которую, как я заметил, вы успели прочитать. Поэтому прошу высказаться по этому вопросу. – И он внимательно посмотрел на Мессинга.

Восприняв это как приказ, Вольф встал и, преодолевая волнение, кратко рассказал о своем контакте с янтарной комнатой. В подтверждение его слов нарком зачитал сообщение, пришедшее из Лондона. Это в какой-то степени сбило волну скептицизма, которое было написано на лицах некоторых участников совещания.

– Я предлагаю демонтировать ее и сжечь, – кратко, по–военному высказался нарком.

– Мы не можем этого сделать. Это достояние мировой культуры. И потом немцы обвинят нас в варварстве перед всем миром, – аж подпрыгнул представитель министерства культуры, несмотря на грозный взгляд Берии, которым он удостоил его.

– Уничтожить ее нельзя. Это повлечет за собой необратимые последствия во всех направлениях, а вот как-то нейтрализовать можно попробовать, – робко вмешался Мессинг.

– Но как это сделать? – воскликнули присутствующие, глядя на Вольфа.

– Ну чем-то закрыть основные панели, какой-нибудь плотной тканью или досками, которые будут играть роль барьера, – снова подал голос Мессинг.

Сталин молча следил за высказываниями присутствующих, помечая что-то на листе бумаги у себя на письменном столе. Совещание практически вел Берия, давая слово то одному, то другому присутствующему. Когда все высказались, Сталин тихонько кашлянул. Все, как по команде, замерли и устремили свой взгляд на вождя.

– Если все, что мы знаем о янтарной комнате, соответствует действительности, то здесь напрашивается один вывод. Он вытекает из самой природы этого раритета. Если он создан для того, чтобы стимулировать экспансию немцев в Россию, то логично предположить, что если мы комнату демонтируем и вывезем в глубь страны, то она и там начнет свою деятельность, способствуя дальнейшему продвижению гитлеровских захватчиков по нашей территории. Поэтому давайте бить врага его же оружием. Мы оставим комнату на месте, задрапировав ее тем материалом, о котором говорил товарищ Мессинг, и оставим все, как есть. Если немцы все-таки доберутся до нее, то, учитывая ту ценность, которую она представляет для них, ее демонтируют и увезут в Германию. Вот тогда и посмотрим, как будет вести себя эта комната, и есть ли доля правды в том, что мы сейчас обсуждаем. В настоящее время для нас главное – не впустить немцев в Ленинград, остановить их наступление. На этом и решим. Вы, товарищ Берия, вместе с Мессингом займитесь этим вопросом и проинформируйте меня, когда все будет сделано. Необходимо все провести так, чтобы немцы думали, что мы не успели вывезти янтарную комнату и поэтому спрятали ее.