Бабкино наследство - [20]

— Мы могли бы помочь друг другу, — сказал Хортус и, увидев интерес в глазах призрака, продолжал, — если расскажешь нам о своей проблеме.

Призрак, проигнорировав его слова, опять вернулся к своему занятию.

— Да, видно его кто-то сильно обидел, — посочувствовал призраку Вован.

— Так мы им расскажем, что это очень плохо — обижать детей, — сказал Димон и ударил кулаком в ладонь.

— Детей? Это, кто здесь ребёнок? — обиделся призрак, пронзительно завопил и пролетел сквозь Димона. Тот аж пошатнулся, — Да! Они не взяли меня с собой! Остальные призраки! Ведь когда я умер, мне было всего пятнадцать лет, т. е., я был несовершеннолетним. А, то, что это произошло 463 года назад, во внимание не принимается. То же, мне, блюстители законности! — и призрак заскулил, совсем, как подросток.

— Ну, помочь твоей беде совсем не сложно. На мельницу просто наложено заклинание, и я сниму его в два счёта. Хочешь? — предложил призраку Хортус. Тот кивнул. Несколько пассов: заклятие снято и призрак — подросток, пролетев сквозь дверь, отправился первый раз в жизни, т. е. в загробной жизни, пробовать алкоголь.

— Мог бы и спасибо сказать, — немного обиделся Хортус, покачав головой.

— Он улетел! Но обещал вернуться! — глупо пошутил я, помахал ему в след рукой и «смахнул слезу». Димон с Вованом прыснули.

— Ну-с! Теперь займёмся нашими делами, — Хортус вышел на середину, раскинул руки в стороны и, запрокинув голову назад, начал, что — то тихо напевать. Вокруг Хортуса появилось свечение.

В мельнице по стенам висели металлические крюки с мешками из под муки и цепями. Хортус пел всё громче. Свечение вокруг волшебника становилось все ярче, цепи звенели, из мешков сыпались остатки муки, мы уже почти «поседели» и, вдруг из под пола начала подниматься «Т»-кабина. Я догадался, что это она — по металлическому блеску и табло с лампочками.

Хортус перестал голосить и когда «Т»-кабина полностью появилась из под пола, набрал на табло одному ему ведомую комбинацию знаков, и кабина открылась.

Принцесса Виктория обняла нас всех по очереди и бесстрашно шагнула внутрь кабины. Стелла шагнула за ней.

* * *

Антикуус тяжело плюхнулся в кресло. Устал. Не мальчик уже все-таки. Щелкнул пальцами и в камине загорелся огонь. Протянув ноги к огню, Антикуус налил в бокал горячего грога и взглянул в свой любимый хрустальный шар.

— Ну, где вы мои дорогие? Как вы там? Давненько я вас не видел! Соскучился даже! — говорил он кому-то. — А, вот и вы!

Антикуус нежно провел кончиками пальцев по гладкой поверхности шара, в котором отражались… яркие цветы орхидей. А, что? Разве не может быть у великого волшебника безобидного и красивого хобби? Антикуус, восхищаясь, рассматривал сложный рисунок линий на одном из восхитительных фиолетовых цветов, как вдруг чья-то огромная лохматая лапа безжалостно растоптала это великолепное творение природы. Как будто слезы брызнули из под ног лохматых чудищ. Волшебник даже вскочил с кресла. Кто посмел? Несколько пассов — шар отдалил изображение и Антикуус увидел большое стадо мигрирующих северных ворсистых крокодилов, безжалостно топтавших плантацию его прекрасных орхидей. Видимо они не разделяли эстетических пристрастий Антикууса. «Но, что они делают в наших широтах? И, что они здесь, интересно, будут есть?», — думал волшебник. Что-то спугнуло их с насиженных мест. Но, что? Кассио! Нет, в смысле спугнул, конечно, не он. Просто Антикуус мысленно назвал имя своего дракона. Пожалуй, стоит выпустить его погулять! Пусть посмотрит, что там происходит? Не люблю перемен. В моем возрасте хочется тишины и спокойствия. А пока, пожалуй, вот это! Волшебник, обиженно поджав губы, (похоже, он еще немного сердился на глупых крокодилов) щелкнул пальцами и из ближайшей лужи начало появляться нечто. Голем! Глиняный голем! Подняв руки, с которых капала голубая глина, («Может наладить производство косметики?» — подумалось волшебнику) голем издал звук, похожий на рык и зашагал в сторону стада, видимо, рассчитывая напугать этих зубастых хищников. Ему удалось отогнать их от прекрасных орхидей, но закончив свою миссию, он не рассыпался в прах, как рассчитывал Антикуус, а зашагал в сторону ближайшей деревни. Будем надеяться, что в этой деревне живут не слабонервные люди, ведь голем абсолютно безобиден и самое большое, что жителям деревни грозит — это грязные половики.

Волшебник опять сел в кресло, сделал глоток грога, протянул руку к шкатулке, в которой лежала трубка, табак и сигары, но вспомнив, что бросает курить, все же раскурил сигару и со словами: «Элементарно, Ватсон!», протянул ее стоящему рядом креслу, которое пустовало. Кто знает? Может в нем и правда сидел доктор Ватсон, пусть даже и воображаемый.

* * *

Мы сидели в таверне. Трактирщик уже успел прибраться после бурной ночи. Правда призраки с нечистью, как и обещали, не очень хулиганили. Ну, подумаешь, уронили люстру — видно раскачивались слишком сильно. Да пару стульев сломали, наверно в «музыкальные стульчики» играли. Да вурдалаки не убрали кое-какие остатки своего пиршества. Надеюсь, что это были исключительно негодяи.

Мы хотели пригласить сэра Джона разделить с нами трапезу. Нет, мы с утра пили исключительно чай и кофе, просто очень хотелось знать подробности ночного пати. Но, похоже тот очень занят. У Сэра Джона, оказывается, вдохновение, и он не хочет спугнуть свою музу. Сэр Джон решил написать мемуары о своей загробной и дозагробной жизни, поэтому диктовал свои умные мысли мальчишке — помощнику повара. Поварёнок изучал грамоту в местной школе, так, что для него это была хорошая практика в правописании и истории. А нам придётся ждать выхода в свет, в смысле из печати, «Призрачных мемуаров». Делать нечего. Поэтому пока мы завтракали и обсуждали сложившуюся ситуацию.