Бабье царство. Возвращение… - [14]

И в этом Куница ничем не отличается от любого другого купца из местной Старшины.

Там его конечный пункт назначения, там, — пробормотала Белла. — Там, там, в пороховых мануфактурах Западного побережья. А не у неких мифических мериканов, которых никто реально и в глаза не видел. Советник мой недаром всё это время ел свой хлеб, торча днём и ночью в портах Берегового Союза и всячески ублажая местную аристократию и торговцев.

Досадливо поморщившись, Белла с тяжёлым вздохом нехотя призналась.

— Сбор и сортировка стратегически важной информации — вот была его главная задача в этой поездке, в которой он торчит уже чуть ли не полгода. А никакой не прокатный стан или что-либо ещё. Стан — это было так, прикрытие, отвлекающий манёвр. Удачный ход, способный прикрыть ото всех его истинный интерес. Отсюда и такой его провал по поставкам.

На самом деле он искал союзников в нашей борьбе за баронство Вехи, а не занимался делом, за которым его туда послали. Ну и параллельно собирал информацию.

Союзников, не нашёл, — мрачно констатировала Белла. — Информации накопал море. Важнейшей информации! Ценнейшей! В частности по тому, кому и чего там остро необходимо. И вот спирт, хороший высококачественный зерновой спирт — сейчас крайне востребованный на Западе продукт. Там идёт сплошное перевооружение. И местным воякам словно воздух необходим порох.

Порох, профессор, порох, — тихо проговорила Белла. — То что стремительно входит в жизнь. То самое, о чём мы с вами не раз уже говорили. И то, что мы никак не можем для себя отработать — производство качественных порохов. И на этом чужом празднике жизни нам уготована роль…

— Правильно мыслишь, — согласно кивнул профессор. — Нам уготована роль поставщика дешёвого высококачественного сырья. Причём, скорее дешёвого, чем качественного.

Так что если у тебя хоть на минуту возникла мысль оседлать этот экспресс — забудь. На чужом празднике жизни нам места нет. Если только в прихожей возле вешалки. Потому как здесь на месте, я так понимаю, нас и на пушечный выстрел к зерну не подпустят. Раз на кону такие ставки… Власть и золото!..

— Правильно, — согласно кивнула в ответ Белла. — Власть и золото. Такой лакомый кусок никто из рук своих не выпустит. А нам, если сунемся на местный зерновой рынок, хорошенько дадут по сусалам и накрутят хвоста. Точно также как и то, что ни Куница, ни Голова, ни кто-либо другой из местной Старшины конкурентов на рынке торговли зерновым спиртом не потерпят. Производить — сколько угодно. Продавать — фигушки.

Была у меня мысль договориться с Куницей на парочку бригад для того чтобы поднять наши залежные участки, доставшихся нам по закладным. Но… Была, да сплыла, — задумчиво пробормотала она. — И площади участков там небольшие, много зерна не получишь, и участки все разрозненные, мелкими клочками. Да и Куница не дурак, на подобное не пойдёт, не будет ростить себе конкурента. А уж про место в городском Совете, я вообще помолчу. Нам там ничего не светит.

Ну а если сунемся — быстро познакомимся со звериным оскалом капитализма.

— Нужен другой источник сырья для производства спирта, — хмуро буркнула она. — Противовес, не зерно. Но где ж его взять, — рассеянно пробормотала она.

Глубоко задумавшись, Белла повернулась к плите, рассеянно глядя на слабый огонёк горящей лампы и машинально выбивая чечётку пальчиками по столешнице.

— Послушайте, профессор, — вдруг нацелила она на того указательный палец. — А зачем нам зерно? Вы же сами когда-то говорили, что спирт, при желании, можно гнать даже из табуретки. Правда, технический, не зерновой.

Желание такое есть, так за чем дело стало?

Какого хрена мы не участвуем в том празднике жизни, что разворачивается сейчас на Западе? Почему мы не зальём их дешёвым техническим спиртом, раз он им так нужен?

И цистерны у нас свои есть, специальные, — прищурила глаза Белла. — Пока ещё в стадии окончательной доводки, но можно считать что есть. Вернее — будут, точно скоро будут, Нормальные трёхтонные стеклянные цистерны из крепкого стекла под любую жидкость. На крепких осях, с фанерным каркасом и прочным защитным кожухом из чёрной негорючей фанеры. Используй, хоть под кислоту, хоть под спирт, хоть под всё что угодно. Всё есть, и цистерны, и фургоны с лошадьми под них, и люди, чтоб сформировать обоз. И свой представитель есть там на месте — мой Советник.

И на конкретного потребителя у нас тоже есть свой выход. Если, конечно, хоть на миг поверить моему Советнику.

— Правильно говорят, — тихо проговорил профессор. — Никогда не складывай все яйца в одну корзину. И в этом плане будет хорошо, если мы воспользуемся любезной помощью некоего Потапа Буряка, того самого, оставившего нам великолепное наследие после закрытия лесопильной мельницы — горы опилок. Монблан опилок! С которым мы до сего дня не знали что и делать. А теперь должны радоваться до усрачки.

Перегоним опилки на спирт и будем в шоколаде. А потом и остальные мельницы в округе потрясём на предмет отдать нам даром или самовывозом их опилки, с которыми никто не знает что делать. Гореть — не горят, годами тлея. Гнить — не гниют, слишком смолы в них много. Вот они и копятся, копятся, копятся. А народ уже трясётся от страха. Ждут, что не сегодня, так завтра медведи придут и возьмут их за шиворот, и запретят все работы, фактически оставив без средств к существованию.