Бабье царство - [11]
- Тьфу на тебя! Зазря испугала. Не убили, и ладно.
- В госпиталь его свезли! - надрывалась Софья. - Полево-о-ой!
- Так это же хорошо, дура! Вон Матвей Крыченков в госпитале лежит, Жан Петриченков из госпиталей не вылазит.
Все женщины, кроме Комарихи, оставили Софью и окружили почтальона. Не из душевной черствости, а потому, что одно лишь было страшно в те лихие дни: похорон-ная. А ранен - что же, отлежится, крепче станет.
- Анна Сергеевна, держите!.. Матрена Иванна, держите!.. - Девчонка огляделась, нашла Настеху, и что-то лукавое появилось в ее взгляде.
Она увидела, как мучительно и безнадежно ждет письма Настеха
- Настеха, пляши!
- Вот еще! - из остатков гордости независимо ответила Настеха.
- Пляши, Настеха, а то не дам письма. - Девчонка помахала солдатским треугольничком,
- Нечего дурочку строить! - Настеха попыталась вырвать письмо, но девчонка успела схоронить его за пазуху.
- Не дам!..
И Настехе почудилось, что она впрямь никогда не получит письма. У нее вскипели слезы. Злясь на себя, на свою зависимость от случайного мальчишки-танкиста, Настеха несколько раз притопнула ногами.
- Нешто так пляшут? - презрительно сказала девчонка, но письмо отдала - Вот Петровна покажет, как надо плясать.
Надежда Петровна вспыхнула и, взяв треугольничек, стала приплясывать, помахивая им, будто платочком. Ее массивное тело полно скрытой грации и неожиданной легкости. Облилось румянцем помолодевшее лицо, заиграли густые брови. Женщины невольно залюбовались своей председательницей. Не прекращая пляски, Петровна развернула треугольничек.
"...Обратно пишет Вам сосед по койке уважаемого Матвея Ивановича. Вчерашний день ваш супруг Матвей Иванович скончался от осколка...".
Запрокинулся простор в глазах Надежды Петровны. Машинально она продолжала плясать, но ей кажется, что это отплясывают вокруг нее какой-то дикий пляс поле, лесной окоем, облака и солнце.
- Надь!.. Надь!.. - встревоженный голос Анны Сергеевны привел ее в чувство. - Надь, что с тобой?
- Ничего.
- Как ничего? У тебя лицо серое. Беда, что ль, какая?.. Матвею хуже?..
Надежда Петровна поглядела на свою подругу, на притихших женщин. Конечно, хорошо и сладко повалиться по софьиному лицом в траву, закричать в голос, чтоб облегчилось сердце, хорошо отдаться на поруки чужой жалости.
- Да нет... куда ж лучше... - сказала она: с короткой усмешкой.
- Не врешь? - допытывалась Анна Сергеевна. - Ты на себя не похожа.
- Тяжело плясать-то на старости лет, - сказала Петровна. - Ну, пошли, бабы, хватит посидухи разводить.
...Прекрасное летнее утро полно цветения, тепла, солнечного блеска. У колодца-журавля чернявый парень допризывного возраста поливает себе на голову из ведерка. Он ежится от холода, фыркает, даже поскуливает, но, опорожнив одно ведро, тут же вытягивает другое и опять льет себе на голову.
- Чего даром воду льешь? - спросил его подошедший средних лет человек в военной форме без погон и в стоптанных сапогах.
- Башка гудит, цельную ночь гуляли, - сиповато, но с гордостью отозвался парень.
- С каких таких радостей?
- Петровну в партию приняли, - пояснил парень и опрокинул на себя третье ведро.
- Понятно, - сказал человек и двинулся дальше.
Он шел по прямой и ровной деревенской улице, обстроенной новыми избами под тесом. В ухоженных палисадниках пенились белым цветом яблони и вишенье. Человек шел, зорко приглядываясь к окружающему небольшими зелеными глазами, и на его хорошем, терпеливом лице отражалась работа мысли. Обогнав человека, проехал крытый брезентом грузовик и круто стал возле сельмага. Водитель выпрыгнул из кабины и сдернул .тяжелый, сырой от росы брезент. Из магазина показались два продавца и стали поспешно разгружать машину. На свет появились празднично блестящие калоши, яркие шелка, ситцы, сапоги, картонный ящик с папиросами "Казбек" и другой - с парфюмерией.
Возле грузовика возникла крупная, живописная фигура Надежды Петровны. Человек поглядел на нее и уверенно направился к грузовику.
Одобрительно поворошив пальцами шелка, покомкав ситцы, Надежда Петровна достала из ящика флакончик одеколона, понюхала лробочку.
- Це гарно! Добрый дух от девок будет... "Джиоконда", - прочла она под изображением безбровой женщины, по странной игре судьбы осужденной быть вечной спутницей парфюмерных изделий. - Кто такая?
- Бис ее знает! - равнодушно отозвался шофер. - Мабуть, из бывших.
- Из бывших? Зачем же тогда ее портрет на советский одеколон прилепили?
- Это итальянка Мона Лиза Джиоконда, - вмешался человек. - Портрет ее написал в пятнадцатом веке Леонардо да Винчи, самый великий из всех художников. Считается, что в ее улыбке он запечатлел тайную душу женщины.
- Вон-на!.. А ты кто такой будешь? - потрясенная осведомленностью незнакомца, спросила Надежда Петровна - Заготовитель?
- Вроде того, - улыбнулся человек
- Наше вам, Надежда Петровна, а с вас магарыч!
Подошла целая плотницкая артель: дед, долговязый парень и мужиковатый подросток Подошли весело, с улыбочкой.
- Это на каких же радостях? - осведомилась Петровна
- На тех, что конюшню мы ноне закончили.
- Хватит врать-то! Там еще работать да работать!
Молодая сельская учительница Анна Васильевна, возмущенная постоянными опозданиями ученика, решила поговорить с его родителями. Вместе с мальчиком она пошла самой короткой дорогой, через лес, да задержалась около зимнего дуба…Для среднего школьного возраста.
В сборник вошли последние произведения выдающегося русского писателя Юрия Нагибина: повести «Тьма в конце туннеля» и «Моя золотая теща», роман «Дафнис и Хлоя эпохи культа личности, волюнтаризма и застоя».Обе повести автор увидел изданными при жизни назадолго до внезапной кончины. Рукопись романа появилась в Независимом издательстве ПИК через несколько дней после того, как Нагибина не стало.*… «„Моя золотая тёща“ — пожалуй, лучшее из написанного Нагибиным». — А. Рекемчук.
В настоящее издание помимо основного Корпуса «Дневника» вошли воспоминания о Галиче и очерк о Мандельштаме, неразрывно связанные с «Дневником», а также дается указатель имен, помогающий яснее представить круг знакомств и интересов Нагибина.Чтобы увидеть дневник опубликованным при жизни, Юрий Маркович снабдил его авторским предисловием, объясняющим это смелое намерение. В данном издании помещено эссе Юрия Кувалдина «Нагибин», в котором также излагаются некоторые сведения о появлении «Дневника» на свет и о самом Ю.
Дошкольник Вася увидел в зоомагазине двух черепашек и захотел их получить. Мать отказалась держать в доме сразу трех черепах, и Вася решил сбыть с рук старую Машку, чтобы купить приглянувшихся…Для среднего школьного возраста.
Семья Скворцовых давно собиралась посетить Богояр — красивый неброскими северными пейзажами остров. Ни мужу, ни жене не думалось, что в мирной глуши Богояра их настигнет и оглушит эхо несбывшегося…
Довоенная Москва Юрия Нагибина (1920–1994) — по преимуществу радостный город, особенно по контрасту с последующими военными годами, но, не противореча себе, писатель вкладывает в уста своего персонажа утверждение, что юность — «самая мучительная пора жизни человека». Подобно своему любимому Марселю Прусту, Нагибин занят поиском утраченного времени, несбывшихся любовей, несложившихся отношений, бесследно сгинувших друзей.В книгу вошли циклы рассказов «Чистые пруды» и «Чужое сердце».
В первую книгу Б. Наконечного вошли рассказы, повествующие о жизни охотников-промысловиков, рыбаков Енисейского Севера.
«По самому гребню горы проходила грань: кончался наш заводский выгон, и начиналась казенная лесная дача. Подымется человек на нашу гору… и непременно оглянется, а дальше разница выходит. Один будто и силы небольшой, и на возрасте, пойдет вперед веселехонек, как в живой воде искупался, а другой — случается, по виду могутный — вдруг голову повесит и под гору плетется, как ушиб его кто».
В 6.00, направляясь на задание в составе боевого соединения, эскадренный миноносец «Стремительный» подорвался на минной банке. Течь незначительна, но убито семь, ранено шестнадцать человек, выполнение задания невозможно. Флагман приказал эсминцу остаться на месте, остальным продолжать операцию: боевые инструкции запрещают в такой обстановке задерживаться и спасать подбитый корабль. Моряки могут надеяться только на себя…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Советские специалисты приехали в Бирму для того, чтобы научить местных жителей работать на современной технике. Один из приезжих — Владимир — обучает двух учеников (Аунга Тина и Маунга Джо) трудиться на экскаваторе. Рассказ опубликован в журнале «Вокруг света», № 4 за 1961 год.
В книгу лауреата Государственной премии РСФСР им. М. Горького Ю. Шесталова пошли широко известные повести «Когда качало меня солнце», «Сначала была сказка», «Тайна Сорни-най».Художнический почерк писателя своеобразен: проза то переходит в стихи, то переливается в сказку, легенду; древнее сказание соседствует с публицистически страстным монологом. С присущим ему лиризмом, философским восприятием мира рассказывает автор о своем древнем народе, его духовной красоте. В произведениях Ю. Шесталова народность чувствований и взглядов удачно сочетается с самой горячей современностью.