Азия. Время красоты - [37]

Все в его Общине особенные. Девчонки с Варей смотрят за коровами. Есть кузница небольшая. Там многие трудятся. Девчонки втроем в отдельной избе живут. Песни смешные поют. Попсу, которую помнят. К Деду попали — за грибами ходили и набрели на Общину. Все три и попались. Понравилось им. Родным отписали про то, что в Общине побудут, поживут. Мамы приезжали. Посмотрели, что девочкам хорошо здесь. Все есть для жизни, только вот телевизора и радио не положено… Но не навсегда же! Пусть ума наберутся, труду научатся. Вернутся к мамам, когда захотят. Но тогда уж дороги назад не будет.

Дедовы правила неизменны…

С Дедом дни пролетают так быстро! До самолета остается всего три дня. Стараюсь не отходить от Деда, все время нахожусь рядом.

— Дед, ну зачем все это, вся эта сила, если вы сидите тут, в Общине?

Общину так и называют Община Морозовых. Здесь все становятся Морозовыми. Мне весело: сколько родственников прибыло в одночасье!

— Каждый человек где-нибудь сидит: в офисе, на вилле, в ресторане, на берегу океана, за рулем в машине. Мы тут, в лесу, в Общине.

— Получается, вы вне общества.

— Ну как же это? Занимаемся коневодством. Мы рукастые, знаем ремесла. К нам люди сами приходят Или провидение их к нам приводит. Вот, Анатолий, лежал, умирал в лесу, а я на него наткнулся. А он просто жить не хотел. Решил умереть, отойти, отлететь. Ну, если не положено, так уж, простите, придется жить. И жить хорошо.

— А зачем он умирать решил?

— Да его с детства считали украденным лесными духами. Никто не признавал нормальным. Душа ответа не находила, зачем он такой: слышит голоса из леса, сидит часами с блаженной улыбкой. Ангелов наблюдает, а применения этому не находит. Пилили его, что дурак, что лодырь, что нехозяйственный. За бабами не бегает… Он устал. Затосковал. И решил уйти. Не любил его никто. А я полюбил, и все его тут полюбили.

— Дед, а он не ангел, часом?

— Потому, что такой высокий, тощий и красивый?

— И поэтому, конечно же.

— Нет, не ангел, но близкий родственник.

Дед уже смеется. Его лукавые сейчас синие глаза щурятся на меня, морщины на загорелом лице становятся еще глубже.

— Хитрая ты, внучка, но Деда не проведешь. Устала, разговор затеяла. А ну на поляну быстро, шагом марш.

Деда не проведешь, а как хочется! Ну хоть разочек провести колдуна. Что-то такое сделать, чтобы Дед удивился. Но умею я мало. Понимаю еще совсем немного…

Сегодня Дед научит меня чему-то новому. Он наставляет:

— Найди СВОЕ дерево на поляне. Смотри сердцем, дай им самим сказать, не спеши навязывать свой глаз. Смотри белым взглядом на то, что создал Творец. Им и так много вложено. Жизни не хватит, чтобы насмотреться. Не надо ничего сочинять, добавлять и сравнивать. Научись просто ВИДЕТЬ. Сердцем, а не маткой. Это высший пилотаж. Кто сердцем любит, тот бессмертен. Ты пока маткой учишься любить, управлять этой силой. Тебя не надо этому учить, сама справляешься. Но есть женщины, которым надо возвращать самих себя, возвращать им Женскую силу. Тоже, скажу тебе, силища какая! Вот и боятся женщин религий всяких.

— Дед, а ты какой религии будешь?

— А я, Саша, солнечного верования. Исконной, древней, первородной, настоящей вере служу. Расскажу тебе о ней, и ты ведь оттуда родом, из того светлого начала. Помощницей хорошей была, но давно это было… Я тебе все твои жизни расскажу. Тяжелый рассказ это будет, Саша. Плакать будешь. Уши зажимать, кричать по ночам от ужаса, вспоминая во сне… Но ничего, надо знать, кем ты была. Без знания прошлого как шагать дальше? На те же грабли наступать, ошибки снова совершать, уже случившиеся раньше? Вслепую жить, не ведая?

— А про маму расскажешь? И про тех, о ком спрошу?

— Что сочту нужным, расскажу.

Мы пришли с Дедом на поляну. Шли недолго. Дед сразу исчез. Вот умеет испаряться. Я подошла к сосне. Обняла ее. Прижалась. По спине побежали колючие мурашки. Это не мое дерево. Рябина сделала вид, что не заметила меня. Никаких эмоций и мыслей. Не мое. Вот береза, старая, широкая. Я потерлась спиной, подождала. На душе стало неспокойно. Не мое. Вот другая сосна. Я обняла пожилую, шершавую сосну. Прильнула лбом. Мысли побежали, как в дремоте. Стало тепло и приятно. Сильный запах хвои окружил меня. Я почти заснула в обнимку с этой сосной. Похоже, она приняла меня… Появился бесшумный Дед.

— Ну что? — спросил, прищурившись.

— Дед, мало времени, чтобы точно сказать, еще не все деревья попробовала.

— А ты не спи, — весело ответил Дед.

Сегодня с утра Дед явно чем-то рассержен. И мне достается чуток:

— Саша, дай другим женщинам существовать на свете!

— А я что, им всем мешаю жить?

— Ты даже в мыслях не допускаешь возможности, что и другие женщины имеют право любить, быть счастливыми. Ты считаешь, что мужчины просто не могут восхищаться другими женщинами, дарить им свое жизненное время. Ты перечеркиваешь их существование. На каком основании? Что ты тоже женщина? Времени даю до утра. И чтобы завтра был результат. Вам, женщинам, надо перестать друг друга сравнивать. И вы тотчас станете счастливыми. Каждая женщина единственная. И все.

— Так просто… Это очень сложно перестать сравнивать, особенно в нашей модельной среде.