Азимут вечной молодости. Программа энергетической коррекции и регенерации живых клеток - [28]

Рассказчик замолчал. Нервно втягивая в себя сигаретный дым, он смотрел на своих слушателей, оценивая, произвел ли на них впечатление его рассказ.

– Ну, это ты, брат, нам сказку поведал. Таких сказок на Руси много знают, – помолчав, заметил ему я.

– Если б сказку. Это быль. Иван Еремин – дед мой.

– Не знаю, быль это или небыль, но мораль из этой истории извлечь можно. Когда человек встает на путь кощунства против Бога, то кара неизменно последует. Неслыханное святотатство – разорять храм Божий, тем более срывать с куполов кресты. Я слыхивал о трагических кончинах воров, покусившихся на иконы и церковную утварь. Даже блатной вор никогда не пойдет обворовывать храм. На такое решаются только полные отморозки. Так что дед твой – ты уж извини за прямоту – получил по заслугам. Конечно, такая небывальщина с нечистой силой вполне могла иметь место, хотя я хорошо знаю, что наш народ любит разные небылицы и к любой истории прибавит от себя то, чего совсем не было.

– Как же не было, если очевидцами была вся деревня? Ожерелье-то так и не смогли с деда снять и похоронили вместе с ним. А ожерелье было массивное, и пытались его снять, чтобы распилить да зубному врачу в городе продать. Не смогли снять! Но зато на это отважились другие. Через некоторое время родня обнаружила разоренную могилу на кладбище. Могила была разрыта – и явно ради злополучного браслета. Кто на это пошел – неизвестно. А только спустя некоторое время в райцентре вышла заметка в тамошней газете о том, что в морг попал человек, удавленный золотым браслетом. Сообщалось, что патологоанатом даже кусачками разрывал звенья, чтобы ожерелье снять с покойника. В деревне пошли разговоры, что кто-то выкрал браслет из могилы и продал его в райцентре. А может быть, это сам ворюга и пострадал, потому что наши местные вряд ли стали бы гробокопательством заниматься. Все понимают, что за такие дела добра не жди. А на могиле у деда каждую весну всходит папоротник. Никто его там не сеял, а наоборот, каждый год выдирают с корнем. А на другой год он снова появляется. Крест на той колокольне до сих пор криво стоит – можете сами полюбоваться, когда мимо поедете. Дорога рядом проходит, да и могилу деда могу вам показать, если интересно.

– А что там может быть нам интересно?

– А то! Пробовали надгробный крест на могиле установить, так он сгорел. Сделали новый из железной трубы. На следующую весну приходим, а он посредине будто надломился и валяется за оградой. Так и поставили деду красную звезду.

– Что ж, стало быть, так тому и быть. Пятиконечная звезда считается пентаграммой темных сил. Всякий безбожник автоматически попадает под крыло темных сил. А твой дед совершил вопиющее кощунство: покусился на святая святых – символ христианства. Поэтому ему не полагается христианский крест над могилой. Неудивительно, что он тотчас попал в поле зрения нечистой силы – после того, как ломал кресты на церкви, – а это именно с ней он имел контакт в той избе; если, конечно, все, что ты нам рассказал, не плод чьей-то буйной фантазии. Я тебе вот что скажу: в Священном Писании есть место, в котором Бог говорит одному пророку, что за тяжкие грехи предков Он наказует потомков до четвертого колена. Это значит, что за грех своего деда наказание может постигнуть и тебя. Тебе следует сходить к священнику и рассказать ему все, что ты нам сейчас поведал. Он тебе даст нужный наказ, как дальше жить. Потому что если ты на свою жизнь наплевал, то помни о наказании Божьем до четвертого поколения. Это значит, что твои дети могут пострадать из-за смертного греха деда твоего. Я слышал, что в вашем районе стоит мужской монастырь, так отправляйся туда и обратись за советом к иеромонаху. Я предполагаю, что он тебе скажет, но не мое дело быть пастухом душ человеческих. Для таких случаев нужен человек, рукоположенный в сан священства. Пожалуй, тебе придется потрудиться, чтобы отвести кару небесную от твоих потомков. Но нет ничего невозможного у Господа и нет таких грехов, которые нельзя замолить, придя к нему с сокрушенным сердцем и искренним раскаянием.

– Это что же получается? Дочка у нас больна от рождения за грехи деда, что ли?

– Вот видишь: больна. А причину я тебе назвал. Да и сам-то ты имеешь вид неприкаянный, совсем не походишь на счастливого человека. Много ли удачи видел? Имеешь ли любовь в своем сердце? Уверен: скажешь, что нет. По лицу и по глазам твоим вижу.

– Вряд ли он сам решится, – заметил мой приятель, глядя на испитое лицо Еремина.

– Не пойдешь ведь к монахам за советом?

– Да как-то оно не того… Да и работы сейчас по горло – страда начинается. Зимой работы нет в колхозе, а я сейчас пойду и брошу заработок?

– Для тебя сейчас нет дела важнее, чем детей своих и себя от несчастья уберечь. Помни одно: к Господу никого на веревке, как бычка, не приводят. Человек должен по доброй воле к нему прийти, тогда и прощение получит. Посодействовать тебе можем. Мы тоже до монастыря поедем, но, правда, по иному делу: приют попросим на несколько дней у монахов. Поезжай и ты с нами – это твой шанс.

– Да ну! Как-то так сразу… Подумать надо… Может, по осени съезжу.