Азбука осознанности - [8]

Вспомните какое-то утро, которое понравилось вам больше всего, когда вы бегали по пляжу или по лесу. Пусть вас заполнят все эти ощущения… даже запах деревьев, запах сосен или морские запахи. Пусть все, что вам понравилось, вспомнится и станет почти реальным. Тогда начните бежать в своем воображении — и вы обнаружите, что ваше дыхание изменилось. Продолжайте бежать… бегите на протяжении многих миль. Этому нет конца, вы можете бежать часами.

Вы удивитесь: несмотря на то, что вы просто лежите в постели, к вам снова придут те мгновения, когда внезапно случается медитация.

Поэтому, если однажды по какой-то причине вы не можете выйти на пробежку — например, вы заболели, или плохая погода, или в городе слишком тяжело бегать, или вы плохо себя чувствуете, — тогда вы можете проделать эту технику и достичь того же состояния.

Безумие — Madness

Человек постоянно становится жертвой стольких мыслей потому, что у него нет понимания, потому, что с ним не случилось ни одного проблеска понимания, который бы создал внутри него центр. Внутри него — просто толпа мыслей, которые никак не связаны друг с другом, которые зачастую противоположны друг другу, противоречат друг другу, полны вражды друг к другу. В его голове — толпа; даже не группа, даже не сообщество, а огромная толпа мыслей. Поэтому, если вы и дальше будете безостановочно думать, однажды вы сойдете с ума. Слишком большое количество мыслей может привести к безумию.

В первобытных обществах безумие — большая редкость. Больше всего сумасшедших в наиболее цивилизованных сообществах. В цивилизованном обществе большинство людей, сошедших с ума, это те, кто занимался интеллектуальным трудом. Печально, но факт: психоаналитики сходят с ума чаще, чем представители других профессий. Почему? — они слишком много думают. Очень трудно справиться с таким количеством противоречивых мыслей. Пытаясь с ними справиться, приходит в хаос, в беспорядок все ваше существо.

Берлинцы — Berliners

Позвольте рассказать вам один анекдот.

У немцев Берлин считается олицетворением прусской грубости и эффективности, а Вена — воплощением австрийского обаяния и разгильдяйства.

Есть история о том, как берлинец заблудился в Вене; ему нужно было узнать, куда идти. Что делает в таком случае берлинец? Он хватает за воротник первого встречного венца и рявкает:

— Почта? Где почта?

Испуганный венец осторожно разжимает его кулаки, высвобождает воротник и мягко говорит:

— Сэр, разве не более тонко было бы с вашей стороны, если бы вы обратились ко мне вежливо и сказали: «Сэр, если у вас есть минуточка и если вы случайно знаете, где находится почта, не могли бы вы сказать мне, как туда пройти?»

Несколько мгновений изумленный берлинец стоит, вытаращив глаза, потом ворчит:

— Уж лучше заблудиться! — и удаляется, топоча башмаками.

Тот самый венец в том же году приезжает в Берлин; и, как нарочно, на этот раз почту ищет он. Обращаясь к берлинцу, он вежливо говорит:

— Сэр, если у вас есть минуточка и вы по счастливой случайности знаете, как пройти к почте, не могли бы вы мне это рассказать?

Берлинец строчит, как из пулемета:

— Два квартала прямо, повернуть направо, два квартала прямо, перейти дорогу, полуоборот направо, перейти через железнодорожные пути на левую сторону, мимо газетного киоска, прямо — вестибюль почты.

Венец, больше озадаченный, чем просветленный, тем не менее бормочет:

— Тысяча благодарностей, любезный господин…

Берлинец яростно хватает его за воротник и кричит:

— К черту благодарности. Повторить инструкции!

Мужской ум — берлинец, женский ум — венец. Женскому уму присуще изящество; мужскому уму присуща эффективность. И, конечно, в конце концов, в условиях постоянной борьбы изящество неминуемо проигрывает — эффективный ум побеждает, потому что этот мир понимает язык математики, а не любви. Но в тот миг, когда ваша эффективность побеждает изящество, вы теряете нечто чрезвычайно ценное: вы теряете контакт со своим собственным существом. Вы можете стать более эффективным, но вы больше не будете настоящим человеком. Вы станете машиной, роботом.

Из-за этого продолжается постоянный конфликт между мужчиной и женщиной. Они не могут жить порознь, им снова и снова приходится вступать в отношения; но они также не могут жить вместе. Эта борьба не внешняя, это борьба внутри вас.

Если вы озабочены, чем-то обеспокоены, ваша энергия постоянно рассеивается. Но чтобы быть опьяненным богом, необходима наполненность, переполнение энергией. Беспокойство — это течь, это дыры, сквозь которые мы протекаем и рассеиваем себя.

Отбросьте беспокойство. Беспокоиться не о чем, обо всем уже позаботились. Живите с этим доверием. Существование любит вас. Вам не причинят вреда, вам никогда не причиняли вреда — как может целое причинить вред своей собственной части? Это невозможно. А если иногда вы чувствуете, что вам причинили вред, должно быть, это какая-то ваша ошибочная интерпретация, должно быть, это какое-то скрытое благословение.

Бессмертие — Immortality

Тайна бессмертия — не настолько тайна,

Чтобы ее нельзя было раскрыть.

На самом деле эта тайна открыта:

Лишь немного углубитесь внутрь себя,