Азбука литературного творчества, или От пробы пера до мастера Cлова - [44]

Шрифт
Интервал

Л.Н. Толстой

Если человек не составил себе какого-то представления о жизни на основании собственной жизни, чувств и опыта, то ему нечего сказать такого, что другим стоило бы слушать.

Д.Голсуорси

Что же делать молодым, которые "не составили себе какого-то представления о жизни"? Вот, возможно, ответы.

Из статьи А.Корепанова "Винегрет для начинающих":

"Пишут ведь молодые, неопытные, и пишут интересно — убеждался не раз и не два! И чудесно. Значит, это от Бога. И, в конце концов, и опыт, и техника письма — дело наживное… И если тянется рука к перу, перо к бумаге — не придерживай руку: пиши! Как же еще научиться писать, если не писать?"

Надо писать или о том, о чем никто не писал, или о том, о чем уже писали, но лучше.

Э.Хемингуэй

3. Страх перед чистым листом бумаги

Из интервью автора, данного участникам сетевого проекта "Журнал "Самиздат":

"Страх перед чистым белым листом знаком каждому без исключения писателю. Об этом Николай Басов в своей книге "Творческое саморазвитие, или Как написать роман" хорошо говорит, почитайте, рекомендую. Причем успех нисколько не способствует снятию этой фобии, скорее, еще больше провоцирует ее возникновение: давит страх, что не сможешь больше взять ту высоту, которую взял несколько месяцев назад. Похоже, пишет Басов, что именно этот страх загнал Джерома Сэлинджера в сельский дом в штате Коннектикут, он не творит и не появляется на публике более тридцати лет. Возможно, этот страх заставил Сименона в свое семидесятилетие поклясться, что он никогда больше не будет писать. Он сдержал клятву, но Слово не давало ему покоя, и Сименон надиктовывал то, что приходило ему в голову, так появился всемирно известный сериал "Я диктую"… Я знаю редактора довольно известной эзотерической газеты, который рассказал мне про себя страшную историю. Он был в 80-е годы довольно известным фантастом. "Как будто кино в голове крутилось, — говорил он, — так я легко придумывал и писал". И однажды "кино" крутиться перестало. Больше он не создал ни одной книги, ни одного рассказа. Ушел на редакторскую работу — слава Богу, она оказалась для него успешной… Вот так. И, конечно, я до дрожи всегда боюсь, что не смогу больше писать. И каждый раз, войдя в воды своей новой вещи, искренне удивляюсь тому, что получается, идет работа. И благодарю за это Провидение и те Силы, которые привели меня на этот путь".

4. Отношение к критике

Из интервью автора, данного участникам сетевого проекта "Журнал "Самиздат":

"На моем веку было несколько уничижительных, пренебрежительных откликов на мои произведения, я поначалу нервничал, а потом подумал: "Я пишу для аудитории в 8-10 тысяч человек (если исходить из стандартного тиража гипотетической, еще не написанной, книги), и выкрик одиночки из толпы никогда не даст мне достоверной информации о моем творчестве. Я могу взять из критического замечания рациональное зерно, исправить ошибку и… это все! Со своей литературной состоятельностью надо разбираться самому, критические отклики бесстрастно учитывать, но собирать только хвалебные — чтобы был тонус работать дальше". Что могу и авторам СИ посоветовать. Да это так и есть: кроме вас, никто не сможет вынести категоричного решения: хороши вы или плохи как литераторы, писать вам или не писать. Разбирайтесь сами. Кому-то из читателей не нравится то, что вы написали, кто-то доволен, но какое отношение эти люди имеют к вашему литературному "я", к тому, что толкает вас "топтать клаву в ворде"? Возможно, вы находитесь не в лучшем положении и настроении. Отказы от издательств, умалчивания, негативные отклики из Инета… В то же время есть ценители вашего творчества на сайте "Самиздат", публикации в сетевых сборниках… Создавшаяся ситуация — это ваша личная творческая задача, требующая авторского решения, ваша битва, если хотите. Не во всякой Судьбе она имеет место быть, это достойная передряга, в нее втягиваются только творцы, и она не должна вас ни печалить, ни калечить, ни лишать сил. В каком качестве вы выйдете из нее — не знаем ни вы, ни я. Но то, что вы должны выйти обновленными, с ясным видением пути, собственных творческих задач и хорошей энергетикой — это, во-первых, непреложно (надо в это верить!), а во-вторых, просто необходимо для вашей дальнейшей жизни, иначе нельзя.

Надо продолжать процесс до тех пор, пока все не встанет на свои места. Тогда, даже если вы в конце этого процесса откажетесь от литераторства, это не будет сдачей или истерическим срывом, позорным поражением, а сознательным решением самосознающей личности, актом истинной самоактуализации".

5. Публикации и участие в конкурсах

Из интервью автора, данного участникам сетевого проекта "Журнал "Самиздат":

"Публиковаться надо везде, где возможно, платят за это или не платят — все равно. Потому что любая публикация — это заявка о себе, это наработка будущей популярности, это запись в творческий актив. Потом, неизвестно, как это сработает, "как слово наше", значит, "отзовется". Я, например, отдал безгонорарную статью про творчество Виктора Пелевина в "Литературную Россию", а ее включили в альманах "Литрос", что для меня большая честь, так как в этом сборнике — лучшие российские авторы-"традиционщики", мастера прозы, живые классики, собрали свои работы. Я стал сотрудничать с "ЛР", в конце концов стал лауреатом премии этого еженедельника в 2001 году… Все написанные мною рассказы и повести я старался пристроить в фантастические журналы. Так, в этом году три мои работы вышли в "Искателе" и "Мире искателя", была публикация в "Звездной дороге", даже в некоем молодежном журнале "Ромео и Джульетта" я публиковался, пусть, думаю, подростки тоже знают, что есть такой писатель, Гетманский.


Еще от автора Игорь Олегович Гетманский
Над пропастью во ржи

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Конвертор

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Планета безумцев

Плохо быть знаменитым и иметь доброе сердце. У Дэниела Рочерса, журналиста-межпланетника, есть и то и другое, а потому неприятности сыпятся на него как из рога изобилия. Не успел он отойти от недавней космической заварухи, как новое дело на подходе. Роковой обед в ресторане 'Королевство кривых зеркал' дает старт цепочке событий, где обвинение в десятке убийств, преследование загадочных оборотней-зомби и пара-тройка пуль в собственном теле — еще самое безобидное. Словом, Рочерс оказывается один на один с теми, в чьей власти уничтожить Землю, превратив ее в планету безумцев.


Не смей обижать слабых!

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Сотворение монстра

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Все хорошо, что хорошо кончается

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Мастера римской прозы. От Катона до Апулея. Истолкования

Книга Михаэля фон Альбрехта появилась из академических лекций и курсов для преподавателей. Тексты, которым она посвящена, относятся к четырем столетиям — от превращения Рима в мировую державу в борьбе с Карфагеном до позднего расцвета под властью Антонинов. Пространственные рамки не менее широки — не столько даже столица, сколько Италия, Галлия, Испания, Африка. Многообразны и жанры: от дидактики через ораторскую прозу и историографию, через записки, философский диалог — к художественному письму и роману.


Полевое руководство для научных журналистов

«Наука, несмотря на свою молодость, уже изменила наш мир: она спасла более миллиарда человек от голода и смертельных болезней, освободила миллионы от оков неведения и предрассудков и способствовала демократической революции, которая принесла политические свободы трети человечества. И это только начало. Научный подход к пониманию природы и нашего места в ней — этот обманчиво простой процесс системной проверки своих гипотез экспериментами — открыл нам бесконечные горизонты для исследований. Нет предела знаниям и могуществу, которого мы, к счастью или несчастью, можем достичь. И все же мало кто понимает науку, а многие боятся ее невероятной силы.


Словенская литература

Научное издание, созданное словенскими и российскими авторами, знакомит читателя с историей словенской литературы от зарождения письменности до начала XX в. Это первое в отечественной славистике издание, в котором литература Словении представлена как самостоятельный объект анализа. В книге показан путь развития словенской литературы с учетом ее типологических связей с западноевропейскими и славянскими литературами и культурами, представлены важнейшие этапы литературной эволюции: периоды Реформации, Барокко, Нового времени, раскрыты особенности проявления на словенской почве романтизма, реализма, модерна, натурализма, показана динамика синхронизации словенской литературы с общеевропейским литературным движением.


«Сказание» инока Парфения в литературном контексте XIX века

«Сказание» афонского инока Парфения о своих странствиях по Востоку и России оставило глубокий след в русской художественной культуре благодаря не только резко выделявшемуся на общем фоне лексико-семантическому своеобразию повествования, но и облагораживающему воздействию на души читателей, в особенности интеллигенции. Аполлон Григорьев утверждал, что «вся серьезно читающая Русь, от мала до велика, прочла ее, эту гениальную, талантливую и вместе простую книгу, — не мало может быть нравственных переворотов, но, уж, во всяком случае, не мало нравственных потрясений совершила она, эта простая, беспритязательная, вовсе ни на что не бившая исповедь глубокой внутренней жизни».В настоящем исследовании впервые сделана попытка выявить и проанализировать масштаб воздействия, которое оказало «Сказание» на русскую литературу и русскую духовную культуру второй половины XIX в.


Сто русских литераторов. Том третий

Появлению статьи 1845 г. предшествовала краткая заметка В.Г. Белинского в отделе библиографии кн. 8 «Отечественных записок» о выходе т. III издания. В ней между прочим говорилось: «Какая книга! Толстая, увесистая, с портретами, с картинками, пятнадцать стихотворений, восемь статей в прозе, огромная драма в стихах! О такой книге – или надо говорить все, или не надо ничего говорить». Далее давалась следующая ироническая характеристика тома: «Эта книга так наивно, так добродушно, сама того не зная, выражает собою русскую литературу, впрочем не совсем современную, а особливо русскую книжную торговлю».


Вещунья, свидетельница, плакальщица

Приведено по изданию: Родина № 5, 1989, C.42–44.