Аз-Зейни Баракят - [24]
ЗАКАРИЯ БЕН РАДЫ
Вторник, утро седьмого дня месяца зу-ль-ка’да, 913 г. хиджры
Этот час он целиком подарил себе: он не спускает глаз с ребенка, забавляется с ним. Нежное начало жизни, мягкой, как пух птиц, теплой, как эти пушистые комочки! Если бы человек навсегда оставался ребенком: размахивал бы руками, когда хочется, смеялся всему, чему хочется, ползал, играл, плакал — и добрая душа спешила бы осушить эти слезы; если бы страхи и заблуждения не превращали его маленькое сердце в лавку, где все покупается и продается; если бы он всегда взирал на мир с удивлением и вопросом! Но невозможно вернуться сквозь годы к началу своей жизни! Время от времени Закария серьезно думает, что никогда не был таким, как его сын. Он не припоминает, чтобы чья-нибудь рука гладила его по голове.
Самые сложные обстоятельства не могут заставить его не видеться со своим первым и пока единственным сыном, Ясом. Его приносят завернутым в черное бархатное покрывальце, расшитое золотом. Зейнаб, мать ребенка, наблюдает за ними. Она рассказывает Закарии о сыне, говорит, сколько раз давала ему грудь, как он тихо улыбается во сне, а когда пробуждается, кажется, что ищет глазами доброго отца, как он картавит, пытаясь произносить некоторые звуки.
Зейнаб рассказывает подолгу. Яс делает ее близкой этому человеку. Она гордится перед другими женами и наложницами, от которых он не имеет сыновей, что именно она родила ему Яса. Она не принимает в расчет Ахмада, который появился четыре года назад и ушел из жизни несколько месяцев спустя. Его мать, эфиопка, продолжает оставаться в доме, не замечаемая никем, как больное напоминание, временами тревожащее сердце Закарии. Годы не погасили эту печаль и не смягчили боль.
Самые серьезные обстоятельства ни разу не смогли заставить его лишить себя мгновений, которые он проводит с Ясом. Порой Закария даже будит его ночью, несмотря на предупреждения матери, и играет с ним, забавляет его.
Несколько месяцев тому назад они взяли на Хан аль-Халили греческого купца. Говорили, что он посылал турецкому султану сообщения государственной важности. Взяли его люди Закарии. Он сам следил за дознанием: тисками ему сжимали суставы, медленным огнем жгли спину. Мабрук старался изо всех сил, усердствовал как мог. Мертвая тишина стояла в ямах остальных заключенных. Они слышали крики, которым не суждено было никогда вырваться наружу. Закария знал, какой ужас наполнял их сердца. Страх и страдания, которые они, особенно новички, испытывали, слыша, как мучается неизвестный им человек, были сильнее мучений одного из них, когда ему горячими щипцами выдирали зубы. Кто знает, может быть, их ожидают те же пытки, которым сейчас подвергают несчастного грека. Но тот молчал. Закария видел, как исказилось его лицо, вылезли из орбит глаза, распух нос, отвисла челюсть. Но грек не произнес ни одного слова. Закарию злило и выводило из себя его молчание, потому что он был уверен, что у грека есть сообщники. Когда день уже был на исходе, Закария схватил длинный, тонкий, как игла, металлический прут, раскаленный на медленном огне, и стал тыкать им в живот грека, вокруг пупка. Задохнувшись от запаха паленого мяса, Закария вышел, сделал сильный выдох и стал глотать воздух, как будто пил воду. Потом направился через двор на женскую половину. Поднялся по лестнице, ведущей в комнату Зейнаб.
— Спит? — бросил он жене.
Она кивнула головой.
— Я хочу его видеть.
Она была разочарована — надеялась, что он останется с ней до утра. Ее торжество над другими женами было неполным, если он не проводил с нею всю ночь.
Закария снова попросил показать ему Яса.
— Он только недавно заснул, господин мой, — возразила Зейнаб.
— Я же не говорил, чтобы ты его разбудила, — произнес он так, что она вздрогнула от страха.
Он пошел за женой. Среди подушек виднелось нежное круглое личико ребенка с закрытыми глазами — месяц среди туч, свежее румяное яблоко. Через прозрачную завесу шелка угадывались его черты. Закария приблизил к ребенку подсвечник и несколько мгновений разглядывал его с нежностью. Лицо грека стало отдаляться.
— Может быть, снять с тебя кафтан, господин мой? — спросила Зейнаб.
Закария вдруг выпрямился и, не взглянув на нее, направился к двери. Он еще не просматривал сегодняшних донесений. Что-то надо было доложить султану об этом греке. Жена поспешила вслед за ним.
— Да сопутствует тебе благополучие, господин мой, — сказала она, не в силах скрыть разочарования.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В тихом городе Кафа мирно старился Абу Салям, хитроумный торговец пряностями. Он прожил большую жизнь, много видел, многое пережил и давно не вспоминал, кем был раньше. Но однажды Разрушительница Собраний навестила забытую богом крепость, и Абу Саляму пришлось воскресить прошлое…
«Заслон» — это роман о борьбе трудящихся Амурской области за установление Советской власти на Дальнем Востоке, о борьбе с интервентами и белогвардейцами. Перед читателем пройдут сочно написанные картины жизни офицерства и генералов, вышвырнутых революцией за кордон, и полная подвигов героическая жизнь первых комсомольцев области, отдавших жизнь за Советы.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.