Айсберг - [18]

— Ладно, док, очко в вашу пользу. Однако никто не учел один важный фактор.

— Какой именно? — подталкивал Питт.

— Последний курс «Лакса», — твердо сказал Коски.

— В этом нет ничего странного, — возразил Питт. — Все было в газетах. Утром десятого апреля прошлого года Файри с экипажем и пассажирами вышел из Рейкьявика и прямым курсом пошел в Нью-Йорк. Последним его заметил танкер «Стандард ойл» в шестистах милях от гренландского мыса Фаревелл. После этого никто не видел «Лакс» и не слышал о нем.

— Все это прекрасно. — Коски плотнее закутал меховым воротником уши и постарался не стучать зубами. — Вот только судно видели на пятидесятой параллели, намного южнее области, где встречаются айсберги.

— Хотел бы напомнить вам, коммандер, — сказал Ханневелл, негодующе поднимая брови, — что ваша береговая охрана зарегистрировала за год свыше полугора тысяч айсбергов ниже сорок восьмой параллели.

— А я хотел бы напомнить вам, док, — упрямился Коски, — что в этом году число айсбергов, замеченных ниже сорок восьмой параллели, стремится к нулю.

Ханневелл только пожал плечами.

— Я был бы очень вам благодарен, доктор Ханневелл, если бы вы объяснили, как айсберг появился в районе, где айсбергов не существует, потом с вмороженным «Лаксом» одиннадцать с половиной месяцев шел против всех течений и прошел на четыре градуса к северу, в то время как все прочие айсберги в Атлантике дрейфуют на юг со скоростью три узла в час.

— Этого я объяснить не могу, — просто ответил Ханневелл.

— Не можете? — Лицо Коски выразило крайнее недоверие. Он посмотрел на Ханневелла, потом на Питта, потом снова на Ханневелла. — Проклятые сволочи! — свирепо сказал он. — Не лгите мне!

— Многовато соли, коммандер, — хрипло сказал Питт.

— А чего вы ожидали? Оба вы очень умны, а ведете себя как дебилы. Возьмем доктора Ханневелла. Ученый с мировым именем не может объяснить, как айсберг может дрейфовать против Лабрадорского течения! Либо вы мошенник, док, либо самый тупой из профессоров. Истина в том, что для айсберга обратный дрейф так же невозможен, как леднику ползти вверх по склону холма.

— Совершенных людей не бывает, — беспомощно пожал плечами Ханневелл.

— Ни вежливости, ни честного ответа, так, что ли?

— Дело не в честности, — сказал Питт. — Мы, как и вы, получили приказ. До последнего часа мы с доктором Ханневеллом действовали по четкому плану. Теперь этот план можно выбросить в форточку.

— Хм. И каков следующий шаг в нашей игре в шарады?

— Загвоздка в том, что мы можем объяснить очень мало. На самом деле очень мало. Я вам расскажу все, что знаем мы с доктором Ханневеллом. А выводы делайте сами.

— Могли бы сделать это пораньше.

— Вряд ли, — сказал Питт. — Как капитан, вы обладаете всей полнотой власти. Имеете право не подчиниться приказам вашего командования или отменить их, если считаете, что корабль и экипаж в опасности. Я не мог рисковать. Нужно было обмануть вас, чтобы вы с нами сотрудничали. К тому же нам не давали права посвятить вас в суть дела. Делая это сейчас, я нарушаю приказ.

— Возможно, это очередной обман?

— Возможно, — с улыбкой ответил Питт, — но так ли это? Мы с Ханневеллом больше ничего не выигрываем. Мы умываем руки и отправляемся в Исландию.

— Оставляете все на меня?

— А почему бы и нет? Брошенные и дрейфующие суда — ваша доля. Вспомните девиз береговой охраны. Semper paratus — всегда готов. Береговая охрана всегда готова спасать.

Выражение лица Коски невозможно было описать.

— Я был бы благодарен вам, если бы вы придерживались фактов и не опускались до пошлых замечаний.

— Хорошо, — спокойно сказал Питт. — История, которую я сочинил на «Катавабе», в определенном смысле верна… конечно, я заменил «Лакс» «Новгородом». На яхте Файри не было секретного электронного оборудования, вообще никаких секретных механизмов. На борту яхты восемь первоклассных инженеров и ученых из «Файри майнинг лимитед» направлялись в Нью-Йорк для тайных переговоров с двумя самыми крупными правительственными оборонными агентствами. Где-то на судне — возможно, в этом самом помещении — находились результаты геологического обследования морского дна. Что именно команда Файри обнаружила на дне, остается тайной. Эта информация была необычайно важна для очень многих; наше военное министерство отчаянно хотело заполучить ее. Русские тоже — и не гнушались никакими средствами, чтобы ее раздобыть.

— Это многое объясняет, — сказал Коски.

— А именно?

Коски обменялся с Довером понимающим взглядом.

— Мы входили в число кораблей, искавших «Лакс». Это было первое патрульное плавание «Катавабы». И всякий раз стоило нам зазеваться, и оказывалось, что мы пересекаем кильватерный след русского корабля. Мы самонадеянно полагали, что они наблюдают за нашими поисками. Выясняется, что они сами искали «Лакс».

— Это также объясняет, почему мы сейчас вмешались, — сказал Довер. — Через десять минут после того, как вы с доктором Ханневеллом поднялись с площадки, мы получили от командования береговой охраны предупреждение: русская подводная лодка патрулирует ледовое поле. Мы пытались связаться с вами, но не смогли.

— Неудивительно, — перебил Питт. — Как только мы направились к кораблю, необходимостью стало полное радиомолчание. Из предосторожности я вообще выключил радио. Мы не могли ни передавать, ни принимать.