Автостопщик - [13]

Ему надо бежать из этого страшного места, но он, словно завороженный, продолжает стоять и смотреть в эти лютые нечеловеческие глаза.

Сейчас ему бы крикнуть во всю мощь, на которую он способен, и уносить ноги, а Мишенька молча стоит, и не отводит взгляда от гипнотизирующих хладнокровных глаз.

И вдруг янтарно-сырного цвета точки мигнули (глаза Мишеньки расширились, рот приоткрылся), потом снова. Они стали приближаться, но почему-то шагов слышно не было, хотя там валялись множество флаконов и костей, и лишь слышался какой-то странный звук, напоминающий скребущуюся мышь, сообщал о том, что: что-то подкрадывается.

Надо бежать, а он...

И вот слегка показалось очертание головы, она была...

...крысиная и невероятно огромных размеров. Но как же глаза, у крыс таких не бывает, а у этой особенные, да и она сама – другая, будто бы пришла из ночных кошмаров.

Существо медленно стало приоткрывать свою пасть, при этом шипя и показывая острые пожелтевшие зубы.

Почему он медлит?...

Мишенька понимает: происходящее закончится недобрым концом, если он не сдвинется с места, но проклятый, занозой вошедший в него страх, словно десятки чьих-то рук, удерживает и не даёт пошевельнуться.

Оно изогнулось, как делают испуганные собакой кошки и, приготовилось к прыжку, чтобы зубами впиться в нежную детскую шею.

Вдруг заполнил темноту сарая и стремительно выскочил наружу дикий крик Мишеньки, от которого, наверно, вздрогнул сам страх, ослабивший сдержанность мальчишки на миг и, возможно, поэтому у Мишеньки получилось рвануться к выходу; при этом он не переставал орать, как резаный.

Он выбегает и слышит стук: наверно, здоровенная крыса, неудачно прыгнув, с опозданием впечаталась мордой в стену.

Мишенька уносит ноги от ветхого сарая, таившего в себе такую опасность, орёт. Но почему он не направляется к синей двери, где его ждёт спасение, а бежит к другой, за которой живёт Она? Из-за которой он сюда и пришёл, чтобы увидеть её, не видевший ещё ни разу старую женщину, о которой ему рассказывали старшие ребята (и он хотел убедиться в достоверности их описаний). Разве она такая безобразная и страшная, что ею можно пугать маленьких детей? Даже его родители перед сном ему напоминали, если он не заснёт (а он всегда быстро уходил в мир Морфея лишь бы, не сбылись слова мамы и папы), то она обязательно к нему явится и заберёт с собой, и тогда...

Он быстро взбегает по ступеням и начинает тарабанить в дверь, обитую дерматином, не прекращая буйно кричать что-то нечленораздельное, напоминающее: «Мама! Мама!! Мама, помоги, спаси!!! Пожалуйста».

Сзади него раздался девочкин голосок:

– Мишенька, кто тебя напугал?

Он прекращает бить кулачками в дверь, медленно оборачивается и видит такое...

Это приводит к обмороку, и только в карете скорой помощи он приходит в себя, с неистовым криком, после чего Мишенька надолго теряет дар речи, и впоследствии об этом ужасном дне он никому никогда не рассказывает, храня его в самой глубине своей памяти.

Птицам танец надоел, и они всей стаей полетели в его сторону. Когда они подлетали к нему, Михаил узнал в них ворон. Они, пролетая над ним, громко закаркали. Он, провожая их взглядом, стал оборачиваться.

И тут...

То, что Михаил увидел перед собой, испугало его настолько сильно, что он вздрогнул и, потеряв равновесие, упал на дорогу. Глаза его расширились до размеров циферблата стандартных механических наручных часов, зрачки расплылись до максимума, как будто не веря представшей на секунду картине. От шока его лицо стало уродливым, и это впечатление усиливал раскрытый рот, продемонстрировавший отсутствие двух нижних коренных зубов и продвижение запущенного кариеса на других.

На миг перед ним предстала, на расстоянии вытянутой руки, старуха в чёрном длинном платье и платке, повязанном на шее. Её слегка поседевшие волосы свисали со лба до груди двумя ленточками. Вытянутое лицо, изборождённое сеткой морщин, было страшным. Но особенно страшным оказалось то, что вместо нормального носа у неё эта часть лица поросла микрократерообразной поверхностью. Один только вид этого вызывал приступ тошноты. А какие глаза... Их не было. Точнее, там, где они должны быть, присутствовала бездонная затягивающая в себя темнота.

Эта старуха чем-то походила на ту, из его детства.

«Невероятно... Господи, спаси и сохрани. Что же произошло?» – понеслись мысли в голове у Михаила.

Он вскочил с земли и хотел было бежать отсюда из места, где творилось неладное, но замер (если бы сейчас он стоял и позировал в полуобнажённом виде перед скульптором, то получилась бы красиво выраженная до тонкостей работа); впереди него предстала и зазывала посланница из другого измерения.

Она, маня его за собой, неторопливо побрела к кустам, растущим у лесопосадки.

«Что она от меня хочет? – спрашивал он. – Зачем попалась на моём пути?»

Его испуг, сравнимый теперь с необъятным океаном, в котором он боролся с водой, чтобы не утонуть, стабильно, накрывал волнами, и интерес, в виде сиреневого парусника, проплывающий рядом с ним, был не надеждой на спасение, а лишь тем намерением, благодаря которому можно узнать причину появления и тайные желания этой паранормальной особы в чёрном одеянии.