Автостопом по Галактике - [54]

— Мне представляется, что кто-то опьянел, — пробормотало лиловое кустообразное существо в свою рюмку.

Форд, зашатавшись, грузно опустился на стул напротив Хотблэка Дезиато.

— Что это за вещь такая, ну, ты ее все играешь? — сказал он, неосмотрительно пытаясь опереться на бутылку, которая не замедлила опрокинуться — к счастью, в стоявший тут же бокал.

В честь этого удачного совпадения Форд осушил данный сосуд.

— Эта роскошная штука, — продолжал он, — ну, как там она звучит? Гры-ымм! Гры-ымм! Гхерммее-еррр! И еще чего-то, а в финале этот самый корабль врезается в солнце, и все взаправду, без фанеры!

В качестве наглядной иллюстрации Форд жахнул своим кулаком по собственной же ладони. Еще одна бутылка покатилась по столу.

— Корабль! Солнце! Бэмс — и нету! — кричал он. — Долой лазеры и прочую фигню, у вас, ребята, все настоящее — и солнечные вспышки, и солнечные ожоги. Ну а песни-то — настоящая бредятина.

Форд проводил взглядом ручеек жидкости, что с чавканьем выползал из бутылки на скатерть. «Непорядок», — подумалось ему.

— Эй, а не выпить ли нам? — воскликнул он.

В его размокшем рассудке вдруг всплыла мысль, что свидание с другом пошло как-то не так, чего-то не хватает… и это что-то как-то связано с тем фактом, что обрюзгший человек в платиновом костюме и шляпе из посеребренного фетра до сих пор не проронил ни «Привет, Форд», ни «Сколько лет, сколько зим!»… Строго говоря, он вообще еще ни слова не сказал. И даже не пошевелился.

— Хотблэк? — вымолвил Форд.

На плечо Форда опустилась огромная, мясистая рука. И пихнула его.

Неуклюже соскользнув со стула, Форд задрал голову, высматривая владельца беспардонной руки. Это оказалось несложно — сей муж был семифутового роста, да и сложением отличался недюжинным. Закрадывалось подозрение, что его смастерили на фабрике, где делают кожаные диваны — весь он был блестящий, увесистый и туго набитый чем-то — вероятно, мускулами.

Костюм, в который было затиснуто тело доблестного мужа, казался сшитым специально для него — чисто ради демонстрации, что подобное тело в костюм не больно-то затиснешь. Лицо мужа цветом напоминало яблоко, а фактурой — апельсин, но на этом сходство с нежными фруктами заканчивалось.

— Малыш… — произнес одышливый голос, выбравшийся из глотки великана, точно из горящего порохового погреба.

— Э-э, да-да? — светским тоном проговорил Форд. Приняв вертикальное положение, он был очень огорчен, что все равно кажется карликом относительно фигуры великана.

— Проваливай, — заявил тот.

— Да? — переспросил Форд, сам дивясь собственному безрассудству. — А вы кто?

Великан призадумался. Он нечасто слышал подобные вопросы. И все же нашел ответ.

— Я человек, который тебе говорит, чтоб проваливал, — сообщил он, — а не то я тебя сейчас сам провалю.

— Выслушайте меня, — сказал Форд нервно (досадуя, что его голова все кружится вместо того, чтобы поработать мозгами). — Послушайте, — продолжал он, — я принадлежу к числу самых старых друзей Хотблэка, а…

Он покосился на Хотблэка Дезиато, который даже ухом не вел.

— …а… — повторил Форд, соображая, что бы такое после этого «а» ввернуть.

Великан придумал собственный вариант продолжения фразы.

— А я — телохранитель господина Дезиато, — заявил он, — и я отвечаю за его тело, а за ваше не отвечаю, поэтому заберите ваше тело, пока его не повредили.

— Подождите минутку, — взмолился Форд.

— Никаких минуток! — загремел телохранитель. — Никаких поджиданий! Господин Дезиато ни с кем не разговаривает!

— Ну, может быть, вы ему позволите самому высказаться по этому поводу…

— Он ни с кем не разговаривает!

Форд умоляюще взглянул на Хотблэка и скрепя сердце признал, что факты гласят в пользу телохранителя. Его приятель по-прежнему не думал даже шевелиться, не говоря уже о выражении малейшей заботы о Форде.

— Почему же? — вопросил Форд. — Что с ним такое? Телохранитель объяснил.

Глава 17

В «Путеводителе по Галактике» сообщается, что «Зона бедствия», радиоактивная рок-группа из Гаграктраккской Зоны Духа, считается, по общепринятому мнению, не просто самой громкой рок-группой в Галактике, но вообще самым громким источником шумов во Вселенной. Фанаты считают, что идеальное место для наиболее гармоничного восприятия саунда группы — огромные концертные бункера в недрах земли, расположенные примерно в тридцати семи милях от сцены. Сами музыканты управляют своими инструментами по радио с борта надежно звукоизолированного звездолета, находящегося аж на орбите — зачастую даже на орбите какой-нибудь совсем посторонней планеты, вдали от той, где происходит сам концерт.

Их песни в массе своей просты для восприятия. Обычно в них рассказывается старая как мир история о встрече существа-юноши с существом-девушкой при серебряной луне, которая немедленно взрывается по неизвестной причине.

На многих планетах выступления «Зоны бедствия» давно уже запрещены. В меньшинстве случаев — по эстетическим соображениям, а в большинстве — потому что стиль общения группы с залом противоречит местным договорам о стратегическом вооружении.

Однако этот факт не мешает группе наращивать свое состояние путем расширения горизонтов чистой гиперматематики. Ее главный бухгалтер-исследователь недавно удостоился звания профессора неоматематики в Мегагаллонском университете за создание «Общей и частной теории налоговых выплат „Зоны бедствия“», которой он доказал, что ткань целого пространственно-временного континуума поддается не только искривлению, но и надуванию.