Авторитет - [16]

– Я вас слушаю, – выпустив струю дыма, сказал Влад. – С чем пришли?

– Дело у меня к вам, Владислав Александрович, – нахмурился священник. – Даже не знаю, с чего начать.

– Начните с самого начала, – предложил Невский.

– Я хорошо знал вашего погибшего еще в девяносто пятом году друга. Антона Искру.

– Индейца? – Рэмбо мгновенно напрягся.

– В то сложное время наш храм только-только вернули православной церкви. До этого в течение полувека там был склад каких-то ядохимикатов. В каком состоянии мы получили храм – вы, видимо, догадываетесь. Добрые люди стали помогать в восстановлении поруганной святыни. Но Антон… он оказался самым активным жертвователем. На его деньги были полностью отремонтированы и покрыты сусальным золотом купола, восстановлены кресты, отреставрированы закрашенные большевиками фрески.

– Тоха не говорил мне об этом, – покачал головой удивленный Влад.

– Он поступил как настоящий верующий христианин. Потому как истинная доброта – это доброта, сделанная в тайне и бескорыстно. Она не нуждается в огласке. Хотя, не скрою, многие нынешние бизнесмены, жертвуя средства на восстановление храмов и благотворительность, стремятся, чтобы это было широко известно, – погладил бороду батюшка. – Антон исповедовался у меня. Я отлично знал, чем он занимается, я знал, что он – бандит. Но для Господа нашего все едино, кто ему служит. Поэтому мы, священники, не делаем различий между прихожанами, между людьми, желающими помочь. Слава богу, наш храм полностью отремонтирован и давно уже открыт для посещений. Так что денег я у вас просить не стану. Вы ведь в первую очередь про это подумали, правда?

– Правда, – признался Рэмбо и вопросительно приподнял брови.

– Я слышал, вы были у Антона старшим, Владислав Александрович? И, более-менее зная законы криминального мира, смею предположить, что даже сейчас, занявшись бизнесом и достигнув больших высот, вы остаетесь влиятельным… в определенных кругах человеком. Лидером, слово которого – закон. Вам многое по силам. В отличие от беспомощной и продажной милиции. Например, вы можете найти и наказать негодяев. Нелюдей, для которых в этом мире нет ничего святого.

– Вас кто-то обидел, батюшка? – нахмурился, Невский.

– Можно сказать и так, – подтвердил священник.

– Ясно. Как и где это случилось? Подробно, – потребовал Влад.

– Это произошло на прошлой неделе. Я, с Божьей помощью, купил себе новую машину. Джип. «Шевроле-Нива». Взамен старой. И ехал из Новгородской области, из монастыря. Там недавно открыли небольшое производство. Так что я вез в багажнике несколько коробок со свечами и иконками. Пробная партия, на реализацию. Ну, вы понимаете.

– Понимаю, – согласился Рэмбо. – И? – Кроме свечей, я вез еще деньги. Крупную сумму. Пятьсот тысяч рублей.

– Без малого восемнадцать тысяч долларов, – машинально перевел Влад. Ухмыльнулся чуть заметно.

– Это… не церковные деньги, – пояснил священник. – Я, знаете ли, продал дом. Неподалеку от Новгорода. На берегу озера Ильмень. Он достался мне в наследство от покойной сестры.

– Как продавали, кому? Видимо, по объявлению в газете?

– Я понял ход ваших мыслей. Нет, не по объявлению. Через соседей. Их дом рядом стоит, прямо за забором. Мы лет тридцать с лишним знакомы. Обычные трудовые люди. Бывшие колхозники. Сейчас – фермеры. Трудяги. Деньги есть, решили участок увеличить, расшириться. Сестра наотрез отказывалась продавать, да они сильно и не давили. А как ее не стало – сразу ко мне. Я согласился. Мне-то зачем этот дом? Я в Ломоносове живу.

– Адрес там какой?

Отец Иоанн сообщил. Невский быстро пробежался пальцами по компьютерной клавиатуре, записал название деревни, фамилию соседей.

– В милиции, я так понял, вы уже были? – на всякий случай уточнил Рэмбо.

– Был, – признался батюшка. – Как без милиции, когда голову пробили. Врач в больнице сразу вызвал. Только проку с них! Одни обещания. Особенно, как про форму услышали, так…

– Про форму?

– Да. Тот, который машину остановил, в форме был милицейской. Старшего лейтенанта. Махнул палкой, потребовал документы, затем попросил выйти из машины и показать, что в багажнике. Когда я повернулся – ударил меня по голове. Очнулся я в канаве. Грязный, мокрый. Ни джипа, ни документов, ни денег. Голова в крови. Остановил попутку. Люди добрые попались, до больницы довезли. Там пришлось голову брить, рану зашивать. Потому и в головном уборе теперь хожу постоянно.

– Эх, батюшка, батюшка. Лучше бы вы сразу ко мне пришли, – катнул желваки Рэмбо, мысленно матюгнувшись. – Ладно. Теперь поздно пить боржоми. Честно говоря, я удивлен, что они вас только оглушили. Обычно в случаях грабежа на трассе живых свидетелей не оставляют. Нет человека – нет проблемы. Номера в машине перебили, или на запчасти разобрали – и ищи ветра в поле. Где точно и в каком часу они вас ограбили?

– В семь вечера. Смеркалось уже. В нескольких километрах от въезда в Петербург. Лесок там еще вдоль трассы. Могу место показать. Только лейтенант был один.

– Сомневаюсь, – пыхнул трубкой Рэмбо. – На такие дела в одиночку не ходят. Какая у них была машина, не заметили?

– Так… не было машины, – помолчав, сообщил отец Иоанн. – Вообще. Он из кустов на дорогу выскочил, с палкой. Как черт из коробочки. Я, когда из своей по требованию вышел, еще специально огляделся и ничего не увидел. Там даже съезда с трассы рядом нет. Только канавы с обеих сторон и кусты. За ними – лесок.