Автопортрет - [2]

Разумеется, подобное не создашь за один день. Над "Автопортретом" Мелтес трудился последние годы своей жизни, вплоть до самой кончины. А началось все значительно раньше, когда он, молодой художник, только приступал к работе в отделе рекламы одной обувной фирмы. Неутомимый экспериментатор еще тогда задался целью создать динамический портрет и с завидным упорством в один и тот же день каждого месяца делал фотоснимки своего лица под разными ракурсами, всякий раз в строго определенных положениях, тщательно следя за соответствием прически, и одежды. И так на протяжении целой жизни, с восемнадцати до шестидесяти восьми лет. Болезни и другие события попросту не принимались во внимание. Постепенно собиралась серия кадров, почти одинаковых, но отличающихся один от другого на месяц жизни. "Я часто брал снимки в руки и, сгибая их, как колоду карт, с силой отпускал с одной стороны. Колода с треском разворачивалась и я мог видеть, как меняется с возрастом мое лицо".

Когда Мелтесу исполнилось тридцать шесть лет, он купил кижь проектор и впервые на экране показал изумленным друзьям свой первый динамический портрет. Новшество не осталось незамеченным, и очень скоро "метод Мелтеса" приняли на вооружение киностудии, специализирующиеся на съемках сказочных и научнофантастических фильмов. Только там пошли другим путем - разумеется, режиссеры не могли ждать десятки лет, и актеру, соответствующе загримированному, перед каждым кадром чуть-чуть подправляли грим в нужную сторону. Почти сразу же на съемках стали применять и обратный прием - не "старения", а "омоложения". Помнится, особенно эффектно он был использован в фантастическом фильме "След астрохотропа", где главная героиня на глазах у зрителей превращалась из безобразной старухи Пельги в восемнадцатилетнюю девушку, очаровательную Энни Пэйн.

Используя "метод Мелтеса", киностудии снимали фильмы, приносящие неплохие сборы, а сам Мелтес на вырученные от продажи патента средства открыл небольшую художественную мастерскую, где продолжил свои опыты. Голография к тому времени уже получила широкое распространение, стереоизображения начали входить в обиход, и цветные открытки, на которых нахальные красавицы зазывно подмигивали и делали непристойные жесты, на родине Мелтеса продавались во всех газетных киосках.

О своем первом знакомстве с голографией Мелтес пишет: "...Передо мною в витрине музея лежало богато украшенное старинное оружие, медальоны, драгоценности... Свет играл на разноцветных камнях, тусклая отточенность лезвия турецкого ятагана ощущалась физически. Я заходил и справа и слева иллюзия находящихся за стеклом предметов была полнейшая. Наконец, прижавшись щекой к стене, я посмотрел вдоль оштукатуреннои поверхности и, о чудо!никакой витрины не увидел: в десятке сантиметров от стены на тонкой проволоке висела стеклянная пластинка, да внизу, у самого пола, подсвечивал пластинку скрытый источник света. Вот и все драгоценности... У меня сразу же возникла мысль написать картину, картину объемного изображения для демонстрации возможностей голографии".

Даты записи не сохранилось, но известно, что с некоторых пор вся увлеченность Мелтеса переключается на опыты с объемным изображением. Он закупает оборудование и приступает к новым экспериментам.

За несколько лет создается целая серия: "Ева", "Облако в горах", "Водопад". Опыты с объемикой продолжаются, но все сильнее В'творчестве художника начинает звучать динамизм. Уже в "Водопаде" видны зачатки будущего направления, затем появляется "Ипподром" - и целая полоса в жизни Мелтеса связывается с созданием динамических изображений.

Казалось, художник наконец-то нашел свою струю, его картины-приборы не только неожиданны, но и высокопрофессиональны. Однако любые попытки представить их широкой зрительской публике каждый раз заканчиваются неудачей. Отвергают необычные творения музеи и художественные галереи: устроительство сомнительных электрических экспериментов не их занятие. Далеки от восторга научно-технические выставки - оборудование, используемое художником, знаменует вчерашний день голографии, оно примитивное, а зачастую и просто самодельное.

Это был настоящий тупик, притом довольно неожиданный.

Потратив несколько лет на бесплодную переписку, Мелтес предпринимает обходный маневр. С большим трудом он заманивает в свою мастерскую известного художественного критика, слывшего "авангардистом". Однако визит пропал впустую. Осмотрев работы, критик заявил: "Это, конечно, весьма интересно, но как все прикажете описывать, в каких терминах?" В самом деле, формирование в сознании общества нового эстетического начала требует времени и немалого. Так, не сразу в крохотной почке, прилепившейся к стволу дерева, можно разглядеть будущую могучую ветвь. "Увидеть, понять, осознать". И безусловно, отрешиться от каких-то прочных, давно устоявшихсй взглядов. Вспомним: "кино - не искусство", "телевидение - не искусство", "фризография - не искусство". На все нужно время.

Пока же общество смотрело "сквозь" картины Мелтеса, в упор не видя их.

Художник в растерянности - ему идет уже пятый десяток, живя в провинции, он лишен возможности общения с "высшими сферами" искусства и техники. Надежды на могучего покровителя, который вдруг появится и мигом все устроит, постепенно растаяли.