Автономность - [59]

Они пошли дальше. Элиаш время от времени поглядывал на Паладина и, вероятно, хотел что-то сказать, но сдерживался.

Паладин провел тщательное исследование слова «пидор» и, наконец, отчасти его понял. Поэтому он знал, что человеческий гендер являлся частью сексуального желания. Но он начал осознавать, что гендер, кроме того, – инструмент ощущения мира. Боевых роботов, особенно таких бронированных, как Паладин, почти всегда называли «он». Люди связывали гендер с поведением и работой, при этом часто игнорируя анатомию. Гендер был одной из форм общественного признания.

Вот почему люди присвоили ему гендер еще до того, как он получил имя.

Когда они подошли к кафе, Паладин ощутил в ветре следовые элементы поджаренного мяса. Они распространялись от фальшивого британского паба, на котором даже была вывеска с надписью: «ТАКИЕ ЗАВТРАКИ ЕЛИ ПОДЛИННЫЕ АНГЛИЧАНЕ В ЭПОХУ КОРОЛЕВЫ ВИКТОРИИ». Было еще совсем рано, клиентов было мало, но в кафе уже сидели несколько семей и большая компания растрепанных тусовщиков, в телах которых все еще гудели метаболизированные вчера наркотики и гормоны.

Прежде чем они вошли, Элиаш повернулся к Паладину и посмотрел снизу вверх в лицо робота. Паладин вдруг понял, что человек ищет одно из тех выражений, которые Паладин всегда пытался разглядеть на лицах людей.

– Может, мне теперь называть тебя «она»?

Паладину, как роботу, было все равно, какими местоимениями пользовались люди. Как говорил Клык, гендер – это то, что люди проецируют на роботов. Местоимения не играли никакой роли. Это будет просто замена одного символа другим. Но затем Паладин подумал о выражении лица Элиаша, которое в данный момент колебалось между желанием и страхом. Ну конечно: если Паладин – женщина, значит, Элиаш не пидор. И тогда Элиаш, возможно, снова прикоснется к Паладину так, как прошлой ночью – давая и получая удовольствие с помощью незадокументированной петли обратной связи.

Паладин понял, что у него впервые есть выбор, который может изменить его жизнь. Он подумал об этом в течение многих секунд, а потом ответил.

– Да.

Когда они вошли в паб, их руки соприкоснулись, и Паладин взял микрообразец крови человека. Уровень окситоцина в крови Элиаша немного вырос – и на этот раз без влияния препаратов.

Внутри они обнаружили тусовщиков. Кое-кто из них кайфовал от пиратской «эллондры» прошлой ночью, когда Фрэнки ввела препарат в организм Элиаша.

– Эй, да это же Алекси! – Светлокожий человек театральным жестом снял с головы ярко-красную шляпу. – Вчерашняя ночь была просто эпической. Алекси был пропатчен от «эллондры», и поэтому Фрэнки уложила его с помощью особого препарата! – Он ухмыльнулся Элиашу. – Роботу пришлось нести тебя домой.

Элиаш застенчиво пожал плечами.

– Да, я реально был в отключке. Но, по крайней мере, меня не вырубила такая простая штука, как «эллондра».

Красная Шляпа издал смешок, похожий на трель, и жестом пригласил их подойти.

– Выдам тебе маленький секрет: «эллондры» никто из нас не боится. Она супер.

Элиаш и Паладин подтащили стулья и сели рядом с Мехой и Славоем, которые были не против новых поводов столкнуться друг с другом и похихикать.

Оказалось, что Красная Шляпа – это Хокс-2, человек, который управлял заведением в «Твин сентер», где они были вчера ночью. Прибыла еще одна группа осоловелых людей в прозрачной броне, и Хокс-2 снова рассказал о событиях прошлой ночи, еще больше приукрасив момент применения препаратов.

– Он всегда носит тебя домой с вечеринок? – Хокс-2 указал на Паладина.

– Она, – ответил Элиаш, поедая яичницу.

– Что? – Хокс-2 и люди в прозрачных доспехах, похоже, были сбиты с толку. Славой и Меха принялись целоваться.

– Она – это она, – объяснил Элиаш. – И, кажется, она впервые уносила меня домой. А эта вечеринка проходила у тебя дома?

Так Элиашу удалось направить разговор в другое русло. Помещение в подвале, очевидно, было одной из любимых тем для Хокса-2, возможно, она нравилась ему даже больше, чем разговоры о принудительном принятии наркотиков.

– Формально это место для лабораторной работы, так? – Он поднял брови, словно заговорщик. – Раньше там была официальная свободная лаборатория, но сейчас мы разрешаем людям разрабатывать препараты по смешанным лицензиям. Работа должна приносить человеку прибыль, так?

Эта реплика, похоже, уже неоднократно обсуждалась в данной компании; кто-то считал, что свободные лаборатории лучше для общественного прогресса, а другие – что патенты дают людям стимул изобретать что-то новое. Завтрак шел своим чередом; Меха поднялась, чтобы уйти. Хокс-2 тоже встал, поправил шляпу и объявил, что должен вернуться в подвал и заняться уборкой.

– Заходи днем, – сказал он Элиашу. – Фрэнки делает доклад, посвященный бесплатным инструментам для анализа функций белков. – Уходя, Хокс-2 похлопал Элиаша по голове. – Да, и его тоже приводи!

– Ее, – буркнул Элиаш, глядя в чашку с остывшим чаем.

Наконец, Элиаш коснулся запястья и перевел немного денег одному из людей в прозрачных доспехах, которые собирали плату за еду. Затем он тоже встал.

– Пойду вздремну, а потом загляну послушать доклад Фрэнки.

Славой помахал им обоим.