Автономность - [33]
– Родители однажды возили меня в Муз-Джо.
У ботов родителей не было. Джек невольно бросила взгляд на Мед.
– Меня вырастили люди, специалисты по роботехнике из Университета Аляски. Я всегда была автономной.
Тризед проснулся и пополз вперед, чтобы присоединиться к разговору.
– Я думал, боты просто включаются, и всё. Зачем тебе нужно где-то расти?
У Мед был вид человека, который устал объяснять.
– Да, обычно роботов так и создают – особенно тех, которые нужны для определенной задачи. Так часто поступают производители, которые не рассчитывают, что их роботы доживут до автономии. Но многие инженеры-роботехники полагают, что успешным автономным роботам нужны родственные связи и период детства, когда они могут экспериментировать с идентичностью. Именно этим занимаются в лаборатории, в которой работают мои родители, и еще в нескольких исследовательских институтах.
– То есть ты фактически экспериментальная модель. – Тризед оценивающе посмотрел на нее.
– Таких, как я, уже много. Через двадцать лет ты перестаешь быть экспериментом и становишься моделью.
– О, тебе двадцать? – Мед кивнула, и Тризед ухмыльнулся. – Мне тоже.
Джек попыталась добавить к разговору что-нибудь – то, что не звучало бы по-дилетантски.
– Я читала про роботов, которых создавали автономными. Но я и не подозревала, что ты…
– Автономная, и на свободе? – рассмеялась Мед.
– Ага. – Джек засмеялась вместе с ней. – На самом деле роботехника – не моя специальность. Я больше по геномам.
– Я тоже, – ответил бот.
Дорога была гладкой; возможно, недавно ее снова покрыли пеноматериалом. В этих краях озера меняли очертания в зависимости от уровня осадков, поэтому местные города предпочитали дороги, которые быстро биоразлагались. А когда озеро съедало дорогу, они просто напыляли новую вдоль его берегов.
Пока машина Джек проезжала мимо Ураниум-Сити, первые лучи солнца осветили очертания местного памятника шахтерам XX века. Их металлические тела высовывались из огромного рудника, контуры которого напоминали воронку метеорита. Километры неосвоенной тайги и озер протянулись перед ними. По земле волнами виляли дюны, чей темный песок перемололи ледники последнего ледникового периода. Они добрались до северной границы Саскачевана.
Постепенно сосны и березы уступили место полям с пшеницей и рожью. Бетонные цилиндры зерновых терминалов вдали напоминали ракеты, построенные в ряды и готовые к запуску.
Наблюдая за тем, как мимо проплывает озеро с деревьями по берегу, Джек показалось, что она уловила резкий запах переваренной травы. На холмах местных прерий были построены сотни органических ферм и кооперативов, которые кормили друг друга и экспортировали продукцию в города. Наверное, машина проехала мимо холма, за которым паслось стадо коров.
Именно такой ландшафт Джек вспоминала, чтобы убить боль, когда сидела в тюрьме.
Осень 2118 г.
Зона не смогла остановить десятки беспилотников, которые уносили ее препараты, но Джек и семь других «таблеток» были арестованы по обвинению в краже и порче имущества. Их прозвали «Восьмерка из Галифакса», и их арест в мельчайших подробностях освещали борцы за реформу патентной системы, но никто кроме них.
Затем из Федерации стали поступать истории о детях, которых спасли с помощью этих препаратов. Внезапно «Восьмерка» попала во все крупные новостные ленты, а Джек прозвали «Робин Гуд антипатентного движения».
Криш приходил на заседания суда в обычной разношерстной компании из сторонников реформ и ученых-радикалов. В суде они были лишены транслирующей техники и поэтому писали заметки в дурацких блокнотах, а в перерывах выбегали, чтобы загрузить информацию в сеть и опубликовать. Джек ощущала в себе праведный гнев – до тех пор, пока прокурор не стал настаивать на обвинении в преступном сговоре. Если «Восьмерку из Галифакса» признали виновными в сговоре, то они могли отправиться за решетку. И если учесть, что богатство Галифакса в основном было связано с «фармой», то присяжные, возможно, собирались примерно наказать радикальных противников патентной системы, уничтожающих частную собственность.
Именно так они и были настроены. После очень короткого обсуждения присяжные признали группу виновной в сговоре с целью совершить кражу, а также в незаконном проникновении в чужие владения. Джек, как главарь, получила от судьи три месяца тюрьмы. Другим заговорщикам он дал по неделе каждому плюс компенсацию ущерба.
Суд запретил ей пользоваться сетью и письменными материалами, поэтому у Джек оказалось вдоволь времени, чтобы запомнить каждую трещину в краске рядом с ее койкой и чтобы следить за изгибами люминесцентных проводов на потолке снова и снова. У нее было время подумать о том, что произойдет или не произойдет дальше.
И у нее было время наблюдать за бурными эпизодами расщепления личности у ее сокамерницы Молли. Молли сидела за серию мелких потасовок, связанных с не поддающимся лечению маниакально-депрессивным синдромом. Когда она была в норме, то не давала Джек скучать, развлекая ее историями о бесконечной веренице сексуальных любовников в Квебеке, ставшем фоном для сексуальной мелодрамы. Но когда у Молли началась мания, она решила, что Джек – шпионка, которую нужно остановить любой ценой.
«Каждый день по всему миру тысячи совершенно здоровых мужчин и женщин кончают жизнь самоубийством… А имплантированные в них байфоны, так умело считывающие и регулирующие все показатели организма, ничего не могут с этим поделать».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Меня зовут Рейна. Таких, как я, называют призраками. Я существую вне системы». Рейна и ее мать вынуждены скрываться от правительства: обладателям плохих генов не место среди идеальных граждан страны. Единственный шанс выжить – оставаться невидимыми там, где за тобой следят тысячи глаз. Столкнувшись на улице с юным Ларком, девушка понимает, что не хочет больше прятаться. Нарушив главное правило выживания и открыв свой секрет другому, Рейна обречена на гибель. И лишь на пороге смерти ей удается узнать невероятное: она совсем не та, кем считала себя.
Захватывающая история о судьбе главного героя, который внезапно теряет единственного сына. Однажды ребенок просто… исчез. Как и любое упоминание о нем из памяти окружающих. Открывая свое новое «я», Иван Ключевой видит в зеркале преуспевающего журналиста, баловня судьбы и любимца женщин, у которого в жизни теперь совсем другие приоритеты. Почти без шансов на успех, он все-таки пытается вернуть то, что было ему действительно дорого. Сможет ли Ключевой сделать выбор между тем, что было, и тем, что стало? Ответ философской мистической драмы может оказаться слишком непредсказуемым…
Они точно такие же, как и все остальные люди. Есть только одно маленькое отличие, превратившее их в изгоев.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.